«Я не помню такого подъема любви среди близких, как в эту пандемию»

Священник Иоанн Кудрявцев, заместитель председателя комиссии по больничному служению при Епархиальном совете города Москвы, второй год ходит в «красные зоны» к больным ковидом.

Жатвы много – делателей мало

– Отче, вы ходите в реанимации, разговариваете, причащаете людей, многие из которых потом умирают. К вам обращаются родственники умирающих. Как это все сказалось лично на вас?

– Когда есть такая востребованность в помощи, для священника это самое благодатное время. Когда священник нужен, он чувствует духовную бодрость. Ведь ковид – это не только физическое страдание, он часто сопровождается психологической нестабильностью, начинаются депрессии. Но это и духовное испытание. Поэтому во время этой болезни люди особенно нуждаются в Божией помощи, в добром человеческом слове, в понимании.

Да, второй год у нас идет фактически война. Но во-первых, она идет с передышками – то усиливается, то затихает. А во-вторых, ты видишь, что нередко пережив ковид, люди обретают особые духовные силы. Для священника это – свидетельство веры в действии, победы человека с помощью Божией.

Лично я вижу: перенеся эту тяжелую, непонятную болезнь, люди меняются – меняется их взгляд на жизнь, на отношения с близкими. Сама болезнь, конечно, страшная, но то, что человек, благодаря ей, переоценивает свою жизнь, начинает видеть в ней главное, – вселяет надежду.

Может быть, это все некоторый залог того, что и дальше, переживая новые испытания, мы останемся христианами, и не формально, не обрядово.

Сам я чувствую: именно сейчас, когда нам особенно нужна помощь Божия, она и особенно ощущается. И у священников «красных зон» возникает, скорее, не безысходность, а мысль: «Жатвы много, а делателей мало».

Страшно же

– Слава Богу, что есть такие мужественные и стойкие люди. Но немало и тех, кому просто страшно жить в неизвестности. Вроде привились, изоляцию соблюдаем, маски носим, молимся, а впереди, говорят, уже пятая, шестая волна. Людей измучивает именно эта неизвестность – сколько еще надеяться, чего вообще ждать?

– Всем совет не дашь, но о себе могу сказать – меня очень поддерживает участие в Литургии. Когда долго не служишь, мне тоже в голову лезут всякие мысли – и уныние, и страх, и ощущение безысходности. А когда отслужишь и причастишься, страх уходит, появляется явное ощущение присутствия Бога в жизни.

А раз Бог в жизни присутствует, появляется мысль о том, что Он-то все знает и все как-то устроится.

Именно сегодня, когда на людей нет надежды, когда по-человечески все кажется безрадостно и бесперспективно, встает вопрос о доверии Богу. Какие-то страхи в мир приходят постоянно. Оглянитесь на прошедшие семь лет: началась война на Украине, все очень боялись ее разрастания, тряслись над новостями. Но постепенно страх ушел. Потом началась Сирия. Потом пришла пандемия. И лукавый нас искушает – бойтесь, люди, бойтесь, смотрите, сколько ужасов… А что говорит Господь? Он говорит: когда услышите о войнах, морах и землетрясениях по местам, смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему этому быть. Но вы смотрите за собой.

Рано или поздно и эта ситуация разрешится! Да, мы не знаем, как именно и в какие сроки. Но здесь мы должны просто довериться Богу и молиться о его благой воле над нами.

«Мне кажется, ребенка сейчас легче научить молиться»

– Но многие же умирают, многие теряют детей, родителей, друзей. То есть, для многих эта пандемия действительно закончилась, но не благостно, а трагично.

– Да, по-человечески это страшно. Хотел бы рассказать об одной встрече: недавно я соборовал пациентку и при этом удивлялся, на каком духовном подъеме она была – как глубоко молилась, как искренне каялась. Мне пришла мысль,  что вот сейчас она готова предстать пред Богом. Через три дня она умерла.

Но ее смерть оставила во мне не горечь, а чувство, что Господь призвал человека в момент, когда тот был к этому готов.

У меня было явное ощущение, что она уходит к Богу в самом лучшем состоянии в своей жизни. Что ее смерть, переход в вечную жизнь именно сейчас был не случаен, а выбран с максимальной милостью к этому человеку. 

И такие примеры лишь подтверждают во мне мысль, что во всем, что мы сегодня переживаем, есть строгая логика, которая, может быть, просто видна не всем.

– Из всех страхов у родителей самый сильный – за детей. Эпидемия изменила ситуацию в образовании, есть опасение, что дистанционно дети не смогут выучиться по настоящему. А если пандемия продлится ближайшие годы, в карантинах и онлайнах пройдет вся их юность. Это же сильное искажение жизни.

– В любой ситуации для детей остается возможность домашнего образования; родители все равно найдут возможность обучить своих детей. Мне кажется, проблемы с образованием наступают не тогда,  когда дети сидят дома, а когда родителям все равно, учатся дети или нет.

Мне кажется, в непонятной ситуации, когда есть тревога и неизвестность, ребенка легче научить молится. Священномученик Фаддей Тверской писал: «Чем глубже тьма, тем ярче звезды». Для сравнения вспомним эпоху Сергия Радонежского. В стране хаос, упадок, предательство. И от этого люди потянулись к преподобному, ощутили, насколько важна для них вера.

Сейчас время, когда люди вспоминают о главном: о родителях, о детях, о своих отношениях с ними.

Пациенты, лежащие в реанимации, часто просят передать своим близким: «Скажите, что мы просим у всех прощения. Мы тоже всех прощаем и со всеми примирились, не помним и не думаем плохого».

А их родственники просят передать: «Мы за них молимся. Скажите, чтобы они не унывали, не падали духом, мы рядом, мы их ждем».

Такого подъема любви среди близких никогда не было. И это дает надежду, что в нас, оказывается, так еще много доброго, живого, а ведь Господь и за пять праведников народ милует.

Когда не видно Бога

Конечно, жестоко, даже оскорбительно говорить болеющему человеку в лоб: «В страдании есть смысл, поэтому страдай!» Но дать это понять иногда можно.

У греческого митрополита Николая Месогейского есть книга «Когда не видно Бога», в которой он описывает свой опыт служения больничным священником. Много лет он служил в детских хосписах и общался с родителями детей, больных раком. Он пишет: «Я не знаю, что сказать родителям. Сказать им: “Вы страдаете за свои грехи”, – я не могу, это будет жестоко.

Но я могу сказать, что в страданиях, боли и безысходности человеку открывается какая-то новая реальность, он начинает ощущать и осознавать те вещи, на которые раньше не обращал внимание. Человеку открывается новая реальность, и в этой реальности можно встретить Бога.

Мне кажется, нам из нынешнего испытания нужно выйти с каким-то новым для себя смыслом. И не нужно погружаться в заботы и страхи житейские, думать постоянно о том, сколько сегодня заболело, сколько завтра… Никто не знает, сколько он проживет, но те дни, которые дает Бог, надо прожить как-то по-настоящему, – сделать то важное, что раньше не успел, сказать кому-то самые важные слова, помириться, оставить ссоры, враждебность.

У нас есть отличная возможность попробовать жить одним днем, как говорит Евангелие. А  завтрашний день позаботится о себе сам – это означает, что он в руках Божиих, а нам надо положиться на Его благую волю.

Но просто сидеть в самоизоляции и постоянно думать: «А вдруг я сейчас заболею и умру?» – ужасно. В своих личных заботах мы часто забываем о том, что именно сейчас свой «один день» мы можем подарить другому, тому, кто угнетен, одинок, боится больше, чем вы.

Может быть, кто-то из ваших близких остался без работы, а у вас есть возможность одолжить ему денег? Или ваша одинокая соседка-старушка нуждается в продуктах? Может быть, с кем-то надо просто поговорить – позвонить по телефону, поинтересоваться, – как и что происходит в его жизни?

Если мы не будем зацикливаться на собственных проблемах и начнем помогать друг другу, нам всем станет легче. Поверьте, это добавит нам радости – ведь свой «один день» мы прожили не зря.