Куклы в концлагере: покаяние нации

Приехали мы около часа ночи, и разместились в небольших, но уютных и очень чистых номерах двухэтажных коттеджей. Наутро отправились осмотреть окрестности. Красивый залив, пустынные улочки. И тут мы обратили внимание, что дома вокруг – нежилые. Они в очень хорошем состоянии, вокруг все убрано, но они пусты, у некоторых даже забиты окна. И нас осенило, – это же и есть мемориал

Мы все знаем, что была Великая отечественная война, мы знаем о тех преступлениях, которые сотворили немецкие захватчики. Но мало кто знает, как сами немцы смотрят на свою историю, на то зло, которое они сотворили. Может быть, есть что-то, чему нам стоит поучиться у них?

В гостях у эсэсовцев
На территории бывшего ГДР есть местечко Равенсбрюк. Если ехать из Бреста на автобусе, – а именно так мы туда и ехали, – то это примерно 15 часов пути.

Знаменит этот городок прежде всего тем, что во времена нацистской Германии тут находился концентрационный лагерь для женщин, через который с 1938 по 1945 прошло более ста тридцати тысяч человек. Для православных христиан Равенсбрюк памятен еще и тем, что именно тут, буквально накануне освобождения узников, была убита в газовой камере монахиня Мария (Скобцова), прославленная в лике святых.


Коттеджи Равенсбрюка построенные для персонала концентрационного лагеря. В наши дни в них расселяют посетителей мемориала

Дома Равенсбрюка, в которых проживали семейные эсэсовцы

Приехали мы около часа ночи, и разместились в небольших, но уютных и очень чистых номерах двухэтажных коттеджей. Наутро отправились осмотреть окрестности. Красивый залив, пустынные улочки. И тут мы обратили внимание, что дома вокруг – нежилые. Они в очень хорошем состоянии, вокруг все убрано, но они пусты, у некоторых даже забиты окна. И нас осенило, – это же и есть мемориал, это и есть часть того концлагеря, куда мы приехали. И вправду, оказалось, что нас расселили не просто в коттеджах, а в домах, которые были построены еще до войны для эсэсовцев, а те пустынные улицы – это дома для семейных нацистов. Накануне, устав от дороги, мы не поняли, что в самом мемориале, а не в гостинице, расселяют гостей.



В главном здании бывшего концлагеря сейчас находится музей и офисы работников мемориала, тут ведется и научно-исследовательская работа.

Во время пребывания в этих местах советской военной части что-то было перестроено, что-то изменено. Как я понял, жилой сектор остался, в основном перестроили ту часть, где стояли бараки и мастерские. Теперь там просто пустырь с разметкой, обозначающей былые строения.

Может ли надсмотрщик быть добрым?
Равенсбрюк был женским лагерем на тридцать тысяч человек, но ближе к концу войны тут содержалось сорок пять тысяч узниц. В основном это были польки и русские, около 15 процентов евреек. За всю историю лагеря через него прошли женщины 20 государств. С узницами жили дети – около 600 ребятишек единовременно. Было небольшое мужское отделение.


Скульптурная композиция при входе в мемориал «Равенсбрюк»

Надсмотрщиц в концлагерь к концу войны рекрутировали, впрочем, была возможность просить о переводе на другую службу. Формальных рекомендаций и предписаний насчет издевательств над узницами не было, как и запретов. Были надсмотрщицы человечные и были те, что изобретали зверские способы насилия и пыток над узниками. Оказывается, даже перед персоналом фашистских концлагерей был выбор между добром и злом. Местные жители фактически не пересекались с жизнью в концентрационном лагере и, как нам сказали, часто не подозревали о масштабах происходящего.

Дополнить картину описанного экскурсоводами мне помогли воспоминания известного ученого психолога и философа Виктора Франкла, который несколько лет провел в немецких концлагерях Освенцим и Дахау и, выйдя оттуда, много писал на эту тему.

У поступающих женщин отнимали все, их раздевали, обривали наголо, мыли, присваивали номера и, выдав им робу, распределяли по баракам. Пришедшие люди превращались в нумерованный скот. Они становились живыми мертвецами. Достаточно небольшое деревянное помещение барака, после войны вмещавшее две – три семьи беженцев, до этого содержало около трех сот человек, которые жили на 3-х этажных нарах. К концу войны в бараках жили до тысячи человек, спавшие иногда по восемь на одной полке. На каждый барак было несколько умывальников и туалетов, неспособных вместить даже малой части узников. Пол барака был усеян человеческими экскрементами.


Место, где располагались бараки Равенсбрюка

Перед поселением в лагеря отбирались наиболее способные к работе, остальных сразу уничтожали. Оставшиеся в живых трудились в пошивочных мастерских, на строительстве, что-то делали для армии в компании «Simens».

Со временем в лагере построили крематорий для сжигания трупов и в конце войны – газовую камеру. До этого по необходимости расстреливали. Пепел из крематория ссыпали в тот залив, которым мы, приезжие экскурсанты, любовались, а также отправляли в качестве удобрения на близлежащие поля.


Бараки в концентрационном лагере Равенсбрюк

Рабочий день заключенных был не менее 12 часов. Много времени уходило на переклички и подготовку ко сну. Сон был кратким и зачастую всю ночь узники страдали от насекомых-паразитов. Боролись с ними полным бритьем волос и ежедневным тщательным осмотром друг друга. Но помогало это слабо. Кормили настолько скудно, что как писал Виктор Франкл, организм сначала сжигал собственный жир, а потом и протеин, то есть переваривал собственное тело. Оставались только кожа и кости. Кусок хлеба и жидкая похлебка из гнилых овощей единожды в день – вот весь рацион. Неясно, как можно просто выжить при таком питании, не то что работать.


Узницы «Равенсбрюка» на строительных работах

Самое тяжелое в лагере, насколько можно судить по свидетельствам, – это всесильное стремление нацистов к унижению узников, постоянное унижение. В них вытравлялось все человеческое, зачастую выжить могли только те, кто так или иначе шел против совести, против каких бы то ни было нравственных норм. Важным элементом унижения людей были нумерация с полным отказом от имен, круговая порука и скотские условия жизни. Номера пришивались на одежду вместе со специальным значком, указывающим национальность. За цифрами руководство лагеря не видело ничего. Жизнь человека равнялась росчерку пера.








Кукольная экспозиция музея в Равенсбрюке, повествующая о жизни узниц

Особенностью этого лагеря был специальный барак, так называемый «лазарет». В этом заведении проводились эксперименты над людьми. Немцы испытывали новые лекарства, предварительно инфицировав или калеча узников. Выживали немногие, да и те потом всю жизнь страдали от увечий и перенесенных болезней.

С самого начала существования лагерей проводились так называемые чистки или селекции. Все, кто терял возможность к работе или даже плохо выглядел, становился потенциальным претендентом на уничтожение. В Освенциме, где содержался В. Франкл, при его поступлении он получил такие ЦУ от старожилов лагеря: всегда надо стараться выглядеть бодрым, розоволицым, работоспособным. Бриться надо стараться во что бы то ни стало, хоть осколком стекла, хоть чем.


Узницы концентрационного лагеря «Равенсбрюк»


Личные вещи узниц концлагеря «Равенсбрюк». Среди них – деревянная обувь

В Равенсбрюке были постоянные чистки. За некоторое время до капитуляции Германии число уничтожаемых там людей взросло в сотни раз. Видимо, чувствуя свой конец, немцы стремились уничтожить как можно больше узников.

К моменту освобождения узниц войсками союзников в лагере осталось около 5000 человек, остальных или убили, или увезли в другие лагеря. В апреле 1945 года узницы были распущены. Пришедшие позже советские войска поначалу использовали помещения лагеря для расселения беженцев. Впоследствии это место стало пунктом дислокации советской военной части.

Антонина – маленькая девочка из Испании, попала в лагерь в возрасте 4 лет. Мама ее почти сразу умерла, и за ребенком ухаживали узницы лагеря. После освобождения русские женщины привезли девочку в Ленинград и поместили в детский дом. Она выросла в СССР и даже вышла замуж. Со временем ей удалось найти своего отца где-то в Латинской Америке. До сих пор Антонина Никифорова – бывшая девочка-узница – живет где-то под Санкт-Петербургом. В музее Равенсбрюка есть стенды с описанием некоторых выживших узниц, в том числе есть стенд и про нее.

Виктор Франкл так завершил одну из своих статей на эту тему: «Если мы спросим себя о самом главном опыте, который дали нам концентрационные лагеря, эта жизнь в бездне, то из всего пережитого нами можно выделить такую квинтэссенцию: мы узнали человека, как, может быть, не знало его ни одно из предшествующих поколений. Что же такое человек? Это существо, постоянно принимающее решения, что оно такое. Это существо, которое изобрело газовые камеры, но это и существо, которое шло в эти газовые камеры с гордо поднятой головой и с молитвой на устах».

Мать Мария

В Равенсбрюке погибла монахиня Мария (Скобцова). Ее знает и почитает весь православный мир. В годы гражданской войны Елизавета Кузьмина-Караваева – так ее звали в молодости – эмигрировала из России. В свое время и в своих кругах она была знаменита, имела множество дарований, писала стихи. С ней общался Александр Блок и даже посвятил ей стихотворение.

Вера этой женщины и стремление исполнять Христовы заповеди, особенно о служении ближним, были столь велики, что в эмиграции она, имея взрослого сына, развелась с мужем и постриглась в монахини. Это был осознанный зрелый поступок, ради многих и многих людей терпевших нужду и потерявших смысл жизни в эмиграции. Мать Мария создала небольшой приют в Париже, все свое время она проводила в поиске средств на содержание людей, в покупке продуктов, готовке еды и множестве других дел. Мать Мария одинаково хорошо готовила еду, столярничала, шила, вышивала, печатала на машинке, писала богословские статьи, писала стихи и т.д. Она могла несколько дней не есть и не спать ради тех людей, которые нуждались в ее помощи.

Во время войны, эта женщина и некоторые ее соратники создали тайную организацию для помощи евреям, разыскиваемым немецкими оккупантами. Среди прочего они выдавали им липовые справки о крещении, не требуя ничего в замен. В конце концов их дело раскрыли и всех арестовали, в том числе ее молодого сына. Все арестованные погибли в немецких лагерях.


Мемориальная доска в память о монахине Марии (Скобцовой), погибшей в концлагере «Равнсбрюк»

Монахиня Мария попала в Равенсбрюк, где провела около трех лет. Кроме нее в лагере были и другие христиане, в том числе католические монахини. Известно достоверно, что одна из католических монахинь поменялась номерками с одной из узниц. Таким образом она вместо нее пошла в газовую камеру. Такую же историю рассказывают про монахиню Марию (Скобцову). Об этом достоверных свидетельств нет, но исследователи склоняются к тому, что так оно и было. Во всяком случае, известно, что ее сожгли за день до освобождения Равенсбрюка.


Икона с изображением новопрославленных мучеников, пострадавших в немецких концлагерях. Третья справа – монахиня Мария Скобцова. Икона находится в православном храме в Париже

Уроки прошлого
Экскурсия по мемориалу Равенсбрюк заставила меня задуматься. Почему немецкая нация смогла осознать свои преступления, почему они не скрывают своей истории и знакомят своих граждан с судьбами тех, кто в те времена был врагом Германии и героически выстоял в страшные годы войны? Это же так трудно – признать свой грех, покаяться. Нам рассказывали, что какое-то время после войны многие немцы не верили, что их сограждане творили столь бесчеловечные деяния. Поэтому те, кто знал правду, не только построили мемориалы на местах концентрационных лагерей, но и разработали целую воспитательную программу. Каждый день школьные экскурсии со всей страны приезжают в Равенсбрюк. Понятно, что многие молодые немцы без особого участия слушают эпизоды своей трагической истории и узнают о судьбах замученных людей. Но тем не менее, важен факт, что эта нация, пусть в такой форме, в виде признания своего греха, принесла покаяние за содеянное.

Я ходил по мемориалу, слушал все то, чем поделился выше, смотрел фотографии и думал, что, к сожалению, в нашей стране об аналогичных злодеяниях по отношению к собственному народу говорят мало. Тема сталинских репрессий, тема гонений на Церковь, имена тех, кто противился злу, кто мученически погиб или вопреки всему на свете выжил, непопулярна.

Оказалось, не только я один так думал. Многие из нашей группы говорили мне то же. Было бы очень важно, чтобы и в нашей стране и мы, и наши дети хоть раз в жизни могли бы увидеть, сопережить, хоть мимолетно, правдивые свидетельства не только о подвигах, но и о грехах нашего народа.

Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.

Читайте наши статьи в Телеграме

Подписаться

Для улучшения работы сайта мы используем куки! Что это значит?