Людям, находящимся в тюрьме, проще, чем тем, кто находится в СИЗО. В тюрьме у человека есть какая-то определенность – понятно, сколько еще ему предстоит находиться там, налажен быт, поскольку люди понимают, что они попали туда надолго. В детском доме примерно также. А вот в СИЗО все неопределенно: люди еще не в тюрьме и не осуждены. Поэтому у тех, кто решился помогать людям в СИЗО нет предела для совершенства в решении разных-разных вопросов.
Впервые сталкиваясь с этой системой, многие оцепеневают и часто не знают, с чего начать и кому же помогать: тем, кто сидит в камерах или тем, кто эти камеры охраняет.
По моему опыту, главное для того, чтобы работа началась, – найти общий язык не только с начальником СИЗО, но и с вышестоящими руководителями. Приходя к ним на переговоры для сотрудничества, полезнее слушать, нежели говорить самому. Потому что часто бывает так, что люди приходят в систему, которую совершенно не знают, и начинают предлагать то, что вредит системе, и искренне верят, что отказ от сотрудничества лежит в плоскости неприятия миссии той или иной организации. Чтобы оказывать действительно необходимую помощь, надо понять, чем и как живет следственный изолятор, ведь это одно из самых специфических социальных объектов. Существует масса нюансов, тонкостей, которые необходимо изучить, чтобы двери СИЗО однажды не закрылись за вами в последний раз. Для создания длительных контактов, лучше всего начать знакомиться с системой не в кабинете начальника, а сначала пообщаться с чинами пониже, поискать информацию в Интернете, постепенно начинать вникать в суть работы системы. Чаще всего начальники местных УФСИН уже на третьей фразе понимают, кто перед ними. Пришел ли человек для длительного участия или для чего-то еще.
Миссию помогающей организации можно разделить на несколько составляющих: помощь тем, кто сидит в камерах; тем, кто с ними работает; улучшений условий содержания. Для того чтобы менять отношение общества к тем, кто оступился, надо реализовывать проекты системно.
К примеру, одним из направлений деятельности Попечительского совета УФСИН Республики Карелия, в составе которого я работал почти 10 лет, было улучшение содержания в камерах, их покраска, смена полов, подключение радиоточек и телевизоров. Нам также удалось оборудовать спортинвентарем прогулочные дворики, установить душевые кабины, там, где это возможно, улучшить санитарно-гигиенические условия. Это не так много, но у системы и у тех, кто сидит в камерах этот запрос есть. Значит это надо делать.
Можно улучшить условия и тех, кто охраняет, готовит, опекает подследственных.
Для этого необходимо включить наблюдательность, понять, в каком месте необходимы изменения. К примеру, мы высмотрели, что сотрудники работают в деревянном караульном помещении, предложили построить каменное. Или была потребность заменить забор, и тут мы оказались полезны. И так далее.
Были у нас проекты, которые не просто улучшали условия, но и саму жизнь подследственных. Проще всего такие проекты было найти для подростков и женщин. Первым нужно продолжать учиться, поэтому мы отремонтировали камеру и сделали учебные классы в двух СИЗО. Женщинам хочется что-то делать, для этого им в камеры передают необходимое для рукоделия. Также для них важно видеть у себя в гостях не только следователей, но и простых людей, особенно радостным для них становится вручение цветов на 8 марта.
Ну и самым главным в работе считаю привлечение к деятельности священников Русской Православной Церкви. Без них вопрос поддержки людей в СИЗО однобок и скуден. Важно создать такие условия, чтобы священнику было комфортно работать с прихожанами. Нам удалось построить часовенку, в которой батюшка принимает тех, кто желает встречи с ним. После строительства часовни, количество запросов увеличилось на 80%. Люди нуждаются в этом. На мой взгляд показателем успехе является то, что во время посещения священником камер, подследственные гораздо реже просят крестики и иконки, потому что получают их при встрече в часовне. Через какое-то время после этого наблюдения, мне позвонил начальник СИЗР и сообщил, что количество преступлений в камерах сократилось на 60 %. Это было ответом на вопрос: «То ли мы делаем?»
Помимо тех, кто находится в камерах, встречи со священником ждут и сотрудники. Организация таких неформальных встреч и бесед для них даже важнее, чем встреча с психологом, с которым они работают каждый день, и часто уже друг друга не воспринимают. Часто заседания нашего Попечительского совета проходили при участии священнослужителей, включенных в работу с теми, кому нужна помощь и поддержка.
Именно в СИЗО, как нигде, можно увидеть наиболее острые проблемы общества, чем и как живут люди. К примеру, в конце девяностых, камеры были полны спортсменами, позже бездомными. По составу сидящих видно, как реагируют люди, в том числе и на экономические и общественные потрясения страны, и именно в СИЗО это можно очень хорошо отследить и оценить.
Когда мне говорят, что зона людей делает хуже, я это не отрицаю, потому что понимаю, что если система охраняющих будет противостоять системе подследственных, то они будут взаимокалечиться. А если найдутся те, кто захочет менять ценностные ориентиры и тех и других, тогда исправительная система будет исправлять, а не калечить.
Александр ГЕЗАЛОВ
Председатель Попечительского совета УФСИН РФ по РК 2000 – 2010 гг.
