Гол в сердце, или Как дожить до золотой свадьбы

Пожалуй, я готова согласиться со Львом Толстым в том, что все счастливые семьи счастливы одинаково. Сколько я их за свою жизнь наблюдала – разных по возрасту, традициям, социальному статусу, культуре-воспитанию, что-то неуловимо эти семьи объединяет. Но когда счастливцы пытаются на словах объяснить «секреты», вопрошателям, почему-то, их трудно понять.  О своем «опыте счастья» рассказывают создатели московского детского театра «А-Я» Ирина Рудник и Вячеслав Еременко,  в мае 2018 года отпраздновавшие 50 лет своей семьи.

И тут футбол, и там

В театре

Это сейчас он – худрук столичного театра, а она – режиссер. Когда эта история только начиналась, Ленинграде, в общежитии ЛГИТМиКа, знакомились просто студенты младших курсов – Ира с театроведческого и Слава с режиссерского. Она была старше на курс, а по возрасту – младше. Он к тому времени успел получить в Казани профессию театрального художника, но метил выше.

Зимним вечером 1968 года веселая компания играла в спортзале в футбол. Ира на воротах, Слава – в нападении. Ну и забил девушке гол.

В день, когда мы беседуем об этом, наша российская сборная как раз вышла в плей-офф Чемпионата мира по футболу, и мои герои смеются – вот так совпадение, и тут футбол, и там.

Вячеслав Дмитриевич деталей не помнит, говорит только, что активная и заводная девушка, безусловно, привлекла его внимание.

А вот Ирина Дмитриевна описывает тот момент подробно и эмоционально: «Слава, ты мне забил гол в самое сердце! Он меня тогда случайно коснулся, это было как удар током. Мы встретились взглядом – и все, больше мы не расставались. Ни на кого другого я после этого просто не смотрела!».

Весна прошла бурно – встречи, свидания, признания. А в апреле на Банковском мосту Слава сделал предложение. На студенческой свадьбе гуляли всем общежитием.

Правда, в долгосрочность этого брака мало кто верил – как оказалось потом, друзья спорили и делали ставки, что через год молодожены разбегутся, не выдержат быта.

Оно и понятно – люди творческие, молодые. Но у этой истории другое продолжение.

«Жили без головы, только сердцем»

Мама с дочкой

Пока учились, молодожены жили в общежитии. При этом Ире и Славе не дали даже комнату – жили, несмотря на штамп в паспорте, отдельно друг от друга. Единственная привилегия – у каждого было только по одному соседу, а не по пятеро, как у других советских граждан. Да и соседи были иностранцами – жена в комнате с болгаркой, а муж – с сирийцем.

Когда кто-то из них уходил на занятия или по делам, супруги могли встретиться и побыть наедине. Ира и Слава даже пытались своих соседей познакомить и поженить, не вышло. Когда Слава получил диплом, семья отправилась по распределению в Барнаул, на трехлетние отработки.

На Алтай, родину Вячеслава Дмитриевича, Ирина Дмитриевна приехала, беременная на восьмом месяце. Сейчас она шутит – такие подвиги под силу лишь молодости. Коренная москвичка, девочка из театральной семьи (отец Ирины Дмитриевны – заслуженный артист РСФСР, режиссер Дмитрий Рудник) – считай, что в ссылку декабристкой отправилась.

«Жили без головы, только сердцем!» – смеется она. В Барнауле родилась дочь Анна. Пеленки стирали в гостиничном номере, малышка в коляске «гуляла» под форточкой, а родители, укачав ребенка, обсуждали новые спектакли.

Папа с дочкой

Спрашиваю: ну вот первые годы в общежитии вы жили без общего быта, не смогли «притереться» – по сути продолжался роман со свиданиями. И вот начался быт, в Барнауле. И как?

«Мы, конечно, жили трудно, хлебнули по полной, – соглашается Ирина Дмитриевна. – Но о быте ни тогда, ни потом в Москве не задумывались.

Весь быт происходил сам собой. Быстро приготовили, быстро поели, уложили ребенка и скорее-скорее обсуждать, делиться, разговаривать».

Правда, муж молодой маме, несмотря на театр, помогал – вставал к малышке ночью, менял пеленки, успокаивал, чтобы плачем не разбудила усталую мать. Так и прожили 3 года и вернулись в Москву.

Театр как долг

С 1975 года и до краха Советского Союза Ирина Дмитриевна работала в Министерстве культуры, курировала театральное образование. Вячеслав Дмитриевич работал в Центральном детском театре (ныне РАМТ). Спокойные, успешные 15 лет, на протяжении которых, оказывается, вызревало очень важное решение – о том, чтобы создать собственный театр. Это произошло в 1990 году.

Страна летела под откос, актрисы шли мыть полы в подъездах, а актеры – «бомбить» на личных автомобилях, чтобы хоть немножко подзаработать. А эти двое вдруг решили и почти одновременно сказали друг другу: «Давай сделаем детский театр!».

Не могут объяснить это теперь никак, кроме как Божьим промыслом. Правда, Вячеслав Дмитриевич добавляет еще, что всегда мечтал именно «о таком, потому что должен был вернуть долг».

«Я родом из Славгорода, там было много ссыльных – тех, кто пошел по статье в 37 году. Это все были люди интеллигентные, еще той, дореволюционной закалки. Они с нами, мальчишками, много возились: читали книги, много рассказывали и, представляете, играли в крокет! Кто сейчас, да и тогда, знал, что это за крокет? Какие там правила, как в него играют?

И я еще тогда подумал, что должен когда-нибудь вернуть этот долг детям. Передать то, чему меня научили, что дали мне».

А Божий промысел оказался еще и в том, что помещение под будущий театр досталось в наследство от умирающей коммунистической партии.

В подвале в самом центре Москвы – Петровский переулок, дом 5, корпус 9, находился некогда партком и агитпункт, Вячеслав Дмитриевич был секретарем районной парторганизации.

И когда коммунизм у нас не построился, бабушки-коммунистки из местной ячейки сами стали ратовать за то, чтобы помещение отдали детям, а не нарождавшимся «новым русским».

Потом, кстати, оказалось, что многие эти бабушки, хоть и были формально большевичками, но и в церковь ходили, и в Бога верили.

Детский театр «А-Я» начался со студии единомышленников и существовал на энтузиазме. «Все было сделано своими руками. После того, как партячейка оставила помещение, оно превратилось в страшный подвал, единственное, что напоминало о театре – маленькая сценка», – рассказывают Ирина Дмитриевна и Вячеслав Дмитриевич, проводя экскурсию по крохотному фойе и уютному залу на 39 мест.

Через пять лет, к 1995 году театр стал государственным и смог претендовать пусть на мизерный, но все-таки бюджет. А до той поры зарплату актерам выплачивала Ирина Дмитриевна из собственных доходов. Она же шила костюмы, делала с мужем реквизит. Парик главного героя для спектакля «Война Петрушки и Степки-растрепки», самого первого спектакля супругов, которое с успехом идет до сих пор, Ирина Дмитриевна сделала из лоскутков. И эта деталь костюма до сих пор в ходу!

Остались и актеры первого призыва. А дочь Ирины Рудник и Вячеслава Еременко Анна пишет для большинства постановок стихи к песням, ведь театр не просто детский, он еще и музыкальный.

Про бандитов и людей

Сегодня оба единодушно говорят, что самыми трудными за 50 лет совместной жизни были первые пять лет существования театра, те самые лихие девяностые. Слишком уж много желающих было на такой лакомый кусок – помещение в самом центре города. «Наезды» – кто теперь помнит это слово – происходили постоянно. Но один Ирине Дмитриевне особенно запомнился, рассказывая о нем, она даже проигрывает ту сцену, меняет интонацию. Смеется, хотя я понимаю, это было ОЧЕНЬ страшно.

Тогда бандиты ворвались в помещение театра и наставили оружие на Вячеслава Дмитриевича. Заявили: «Убирайтесь, здесь будет ночной клуб».

Ирина Дмитриевна уверяет, что супруг стоял под дулом нескольких автоматов, ее муж возражает – был всего лишь один пистолет, но это, конечно, сейчас уже не важно.

Ирина Дмитриевна испугалась и за любимого, и за театр, но – вот ведь характер! Она бесстрашно бросилась к Вячеславу Дмитриевичу и закрыла его собой.

«Потому что мужиков они расстреливали на смерть, им было все равно, а вот женщин нет – все же были понятия еще».

Когда бандиты остановились, удивленные таким напором, она перешла из обороны в наступление. «Я им сказала: «Здесь детский театр, понимаете, детский!» Они так опешили: «Детский?». Я им говорю: «Смотрите». Провела по всем помещениям, все показала и рассказала.

И тогда их главный сказал: «Детей не трогаем, пошли отсюда».

Вторая попытка захвата помещения происходила в начале нулевых. Тогда взбунтовались жители дома, расположенного над театром «А-Я». Похоже, их просто не устроило, что с элитным домом соседствует культурно-массовое заведение, им хотелось быть на особом же положении. Составляли списки, собирали подписи, вербовали сторонников во властных структурах. Среди противников театра даже оказалась политик Ирина Хакамада, которая также проживает по соседству.

Казалось, тут уж не устоять, может быть, даже с братками было договориться проще. И снова Ирина Дмитриевна нашла способ спасти театр. Она просто попросила священника из расположенного рядом Высоко-Петровского монастыря освятить помещение.

Видно, молился батюшка крепко – с тех пор, говорят супруги, проблем такого рода больше не было. А большинство актеров вслед за своим режиссером и худруком воцерковились.

С Хакамадой тоже вышло как нельзя лучше – поговорили, и Ирина Мицуовна призналась, что ее ввели в заблуждение, вовсе и не выгонять она театр хотела, а лишь помочь ему найти более удобное помещение. В результате конфликт был исчерпан, а особенная дочь Хакамады Маша стала в театре «А-Я» желанной гостьей.

Кто в семье главный

Сегодняшний промежуточный итог трудов Ирины Рудник и Вячеслава Еременко: дочь Анна, внучка Елизавета, правнук Тимофей и более 20 спектаклей. Есть и те, что подходят для самых маленьких – например, «Чудо-дерево» по произведениям Чуковского, и классика, как «Горе от ума», «Ревизор» и «Гамлет», и современные постановки в жанре Verbatim, и рок-опера «Три мушкетера». А еще – много любви и семья, в которую входят не только родные дети, но и актеры – их Ирина Дмитриевна и Вячеслав Дмитриевич называют своими детьми и очень о них беспокоятся.

«Актеры к нам относятся одинаково – вот скажите, разве можно сказать, кого любишь больше, отца или мать?

А спектакли мы ставим совершенно по-разному – у него один подход, у меня другой. Но главное – результат!

Здесь мы не сталкиваемся даже. Больше скажу – пока один репетирует, другой даже не может зайти в зал.

Мы показываем друг другу только финальный прогон перед сдачей спектакля, иначе никак», – объясняет Ирина Дмитриевна.

И вроде получается – главного в театре нет; нельзя сказать, кто тут важнее – она или он. «Главное в этом театре – дети и искусство. Художественный уровень. А кто руководит и как он это делает – не имеет значения», – дипломатично добавляет Вячеслав Дмитриевич, уточняя, что сейчас за оргвопросы отвечает в основном его жена, потому что «у нее и интеллект, и темперамент».

Жена со смехом добавляет: «И ум, и мозг, и память. А еще я на год моложе!». Кстати, кабинеты у них друг напротив друга, дверь в дверь. Всегда можно встретиться и обсудить текущие проблемы.

Может, потому нет «главного», что нет соперничества, деления на «ее» и «его», – настолько в главном единство, при разности в остальном?

От Ирины Дмитриевны в театре, кажется, ничто не укроется, но все же на праздновании золотой свадьбы супруг смог ее удивить. Подготовил такой сюрприз, которого она никак не ожидала. Знала, что любимый будет петь, у него красивый баритон, но что это будет?

А любимый вышел на цену – а столы по случаю праздников в театре накрывают прямо в зрительном зале – и спел с одной из актрис «I hate you, then I love you», великолепный дуэт Селин Дион и Лучано Паваротти. И это при том, что английского языка он не знает.

«Текст я учил пять лет, заранее, так сказать», – смеется Вячеслав Дмитриевич.

«Не знаем, как объяснить»

«Меня не удивляет, что мы прожили 50 лет. Меня удивляет – как быстро это пролетело! Я опомнилась только недавно, говорю: Слав, а что это, уже золотая свадьба? А он говорит: ну да!» – говорит Ирина Дмитриевна.

Оба рассуждают об эпидемии разводов – даже их детей-актеров эта напасть, увы, не минует. «Но мы с Ириной даже обговаривали в самом начале, что у нас не будет никогда неполной семьи, не случится развода. Я не знал своего отца. Он был военный летчик, встретился с моей мамой в мае 1945 года, и потом их в одну ночь подняли с места и отправили куда-то на другой край страны, они просто потерялись. Поэтому я решил, что мы не допустим, чтобы у нас была неполная семья. И, как видите, все в порядке».

А вот выведать секрет счастливой жизни, похоже, у наших героев не удастся. «Я много думала об этом, – говорит Ирина Рудник. – Но тут ведь как в анекдоте. Знаете, у бородатого спросили, как он бороду кладет, когда спит – на одеяло или под него. Он задумался, и все – клинч!

А потом я поняла. Не надо задумываться. Мы просто живем и делаем вместе одно любимое дело. У нас утро как начинается: «Слав, у нас сегодня какая репетиция? Ир, а что у нас там в театре? Мы все время в этом.

И поменьше концентрироваться на быте. Я его за эти 50 лет совсем не помню».

А не мешает, спрашиваю, быть постоянно вместе? Советуют же психологи хоть изредка друг от друга отдыхать. «Не знаю, может на заводе не надо вместе работать, мы не в курсе. Но когда ты вместе создаешь такое дело, как театр – мы просто живем этим, как дышим. Может кому-то и надо отдыхать друг от друга, но тогда и не живите вместе, елки-палки», – говорят они оба.

Ругаются? Конечно! Вернее, спорят, но наблюдать за этим одна радость. Она называет его в шутку «старик», но это в случае Вячеслава Дмитриевича такое красивое и верное слово – он весь как вырезанный из камня былинный богатырь. Он ее на людях – по имени отчеству, и в этом уважение и трепет.

Действительно, они уже давно живая иллюстрация того, как «двое – в одну плоть», – говорят, это произошло примерное через десять лет брака.

«Бывает, я за целый день ни одного слова не скажу, а у нее полное впечатление, что она со мной поговорила – она сама спрашивает и за меня отвечает», – смеется Вячеслав Дмитриевич.

И добавляет, что его мысли супруга транслирует очень точно. «Но мы друг в друге не растворяемся. Я не знаю, как это объяснить», – спешит добавить Ирина Дмитриевна. «А что тут объяснять. Она кандидатскую защитила, название со слова «Взаимовлияние» – вот это тот самый случай», – объясняет супруг. «Да просто нам интересно друг с другом!», – парирует жена.

Конечно, приходится и потерпеть друг друга. «Я постоянно говорю: Слава, пожалуйста, закручивай тюбик зубной пасты! Бесполезно!

Сама в итоге закручиваю. Но все равно говорю – в воспитательных целях», – не жалобно рассказывает Ирина Дмитриевна. И сразу становится понятно – да не важен ей этот тюбик – эта семья про другое.

«Я-то сформулировал для себя, что мы рождены для страданий, для испытаний, а работа в утешение», – трезво замечает Вячеслав Дмитриевич. «Это точно, надо всегда работать. Мы никогда и не задумывались над домашними проблемами. Другое обсуждали: слушай, у меня конфликт в пьесе не получается! У меня актер не тянет, Ирка, придумай что-нибудь!» – соглашается Ирина Дмитриевна.

И получается, что с любовью за 50 лет ничего страшного не случилось. «Это чувство или есть, или его нет!» – убеждены оба. А Ирина Дмитриевна добавляет, улыбаясь:

«Как у меня кружилась от любви голова пятьдесят лет назад, так и кружится! Может, конечно, из-за давления теперь… Хотя нет, у нас ведь у обоих кружится, и у него, и у меня!»

Куда нельзя вмешиваться

«Бог был с нами всегда», – рассказывают Ирина Дмитриевна и Вячеслав Дмитриевич. Но верили, как это бывает, в душе. Хотя оба из семей с давней историей. Прадед Ирины Дмитриевны был священником, мать Вячеслава Дмитриевича до самой смерти ходила в храм и убеждала сына, что без веры – никуда.

При этом история его крещения – сложная, потому что доподлинно не было известно, крестился ли Вячеслав Еременко в детстве. Поэтому уже в девяностых, в зрелом возрасте, он крестился «еще раз». Тогда же начали постепенно ходить в храм.

Сегодня они прихожане Высоко-Петровского монастыря, в двух шагах от театра: там венчались, там молятся на службах, исповедуются общему духовнику. Общая молитва укрепляет единство духа, считает Вячеслав Дмитриевич.

А Ирина Дмитриевна добавляет, что вера – для них то пространство, где каждый должен оставаться наедине с Богом.

Еще одна сфера, в которую вмешиваться нельзя – это личная жизнь детей. Понять это, к сожалению, пришлось на собственном горьком опыте. У дочери Ирины Рудник и Вячеслава Еременко Анны сейчас второй брак. Первый, несмотря на рождения дочери, которая сама уже стала мамой, не удалось сохранить.

«Это я виновата, – говорит Ирина Дмитриевна. Нельзя вмешиваться, нельзя.

А я познакомилась с этим мальчиком, мне так понравилась семья, и показалось, что будет удачный союз. Сосватали. Дочь мне очень верила, она была убеждена, что мама не может ошибаться. Но я ошиблась».

У себя дома

Когда дочь выходила замуж во второй раз за актера Андрея Покатилова, родители уже не вмешивались, и результат превзошел все ожидания – семья получилась крепкая, верующая и дружная.

Все поколения этого клана так или иначе связаны с театром. Родители ставят спектакли, дочь Анна, по профессии театровед, пишет для них стихи и сценарии. Внучка Елизавета училась «Щуку». На очереди правнук Тимофей –ему почти 7 лет, и Ирина Дмитриевна мечтает, чтобы он когда-нибудь стал актером: «У мальчика потрясающая фактура!».

Вячеслав Дмитриевич уверен, что вот эти люди – жена, дочь, внучка, правнук – это и есть самое главное. Так и говорит: «Смотрю на них, и понимаю – это любовь».