Поздравляем с праздником Рождества Пресвятой Богородицы!

Тропарь Рождеству Пресвятой Богородицы
Рождество Твое, Богородице Дево, / радость возвести всей вселенней: / из Тебе бо возсия Солнце правды Христос Бог наш, / и разрушив клятву, даде благословение, / и упразднив смерть, дарова нам живот вечный.

Величание Рождеству Пресвятой Богородицы
Величаем Тя, / Пресвятая Дево, / и чтем святых твоих родителей, / и всеславное славим / Рождество Твое.

В сентябре у нас большой праздник. Двадцать первого числа день рожденья Той, Которая стала Матерью Бога. Матерь Бога, Богородица… Давайте остановимся на этом слове. Не торопитесь!

От этой точки есть два пути. Один легкий и быстрый — привычно прочитать, не задумываясь над словами, не отказываясь от привычных штампов. «Ну да, слышали, знаем. Богородица. Владимирская есть, Казанская, Ченстоховская… А есть еще — «Прибавление Ума» называется». Так нельзя! Нельзя говорить о серьезных вещах не делая усилий, не выйдя навстречу словам.

Есть и другой путь, но он нелегкий, и его нельзя начать, не осознав невозможность идти по нему до конца. Будем честными: понять, что значит Богородица, понять Богорождение мы не можем, как не можем смотреть на солнце. Наши слова — вроде фотографий: все детали пейзажа как будто на месте, а вот солнца нет, не видно — только белое пятно; потому что слишком ярко. Но неправильно будет и остановиться на этом. Не перестают же люди фотографировать только потому, что солнце на фотографиях «не выходит». В том и состоит искусство, чтобы отобразить свет в отражениях и отблесках на предметах.

Самый же близкий «предмет», ярче всего отражающий Свет, и есть Та, которая была ближе всех людей, Та, через которую Бог пришел в мир. Богородица. Кто Она?

Иудейская девушка по имени Мария, обрученная Иосифу, которая родила Иисуса Христа. В Евангелии есть еще несколько кратких упоминаний о Марии, Матери Иисуса, но никаких дополнительных биографических сведений они не дают. Богослужебная традиция доносит до нас множество трогательных деталей жизни Марии, вплоть до подробного описания продолжительного диалога с нею архангела Гавриила (в каноне праздника Благовещения), но все же это скорее богословско-поэтическая интерпретация, чем новые документальные сведения. Сам факт отсутствия подробного рассказа о земной жизни Марии в апостольской проповеди показывает, что первые христиане не считали обстоятельства жизни Богородицы принципиальными для церковного вероучения. В Евангелии вообще очень многого нет, что «должно» было быть: даже о молодости Иисуса Христа — с 12 до 30 лет — ни слова! Почему? Апостол Павел прямо говорит: проповедуя, я знать ни о чем не хочу, как только об Иисусе Христе, и то — распятом…

Но современный христианин на этой «недосказанности» остановиться никак не может. Как же? у нас перед глазами жития святых, трудами, постами, подвигами, молитвами, мученичеством приблизившихся к Богу. Что-то должно было быть в жизни Марии такое, что почтена она была выше монахов и епископов, мучеников и пророков… да что там! выше ангелов! Через нее Бог пришел к нам. Должна была быть у нее особая праведность, так что из всех людей, когда-либо живших, она оказалась достойной больше всех других.

На это недоумение можно предложить несколько ответов.
Ответ в духе радикального протестантизма такой: никаких особых подвигов праведности у Марии и не было (ведь и в Писании об этом ничего не говорится), но Бог так решил, и стала она самой достойной. Не за дела, не за достоинства, а просто решением. Может ведь Бог и из камня сделать «сына Авраама»!
Не знаю как вас, а меня такой ответ не устраивает. Не может быть такого «произвола» у Отца Небесного, который любит всех и всех ведет ко спасению.

Альтдорфер Альбрехт. Рождество Богородицы. 1525

Несколько более сложная концепция — «Непорочного зачатия» — была предложена католическими богословами. В 1854 году папа Пий IX провозгласил ее догматом Католической церкви, и по сей день этот догмат является основным примером «непогрешимых» папских суждений. Суть теории в том, что Мария была освобождена от первородного греха в момент своего зачатия. То есть с самого начала своей жизни она не грешила, и греха никакого на ней нет — этим-то она и выделяется из всех других.

Но даже такое построение не объясняет главное: почему же выбор пал на Марию? По сути, ответ не отличается от предыдущего: так было решено.
Самое короткое, простое и правильное объяснение таково. Марию сделало Богородицей ее смирение, смиренное согласие. «Се раба Господня!» — ответила Мария ангелу. Без этого не могло быть пришествия Бога в мир. И это согласие с Божией волей значит совсем не мало. Даже праведному Захарии, отцу Иоанна Крестителя, потребовалось особое знамение, потеря дара речи, чтобы поверить чуду. Что уж говорить про нас, «рядовых» христиан, для которых увидеть волю Божию — подвиг, а согласиться с ней — подвиг почти не исполнимый. Мария же смирением взошла на недосягаемую никаким другими средствами высоту. Она смиренно слагала в сердце слова, которые говорили о славе Ее Сына, смиренно просила Его о чуде, когда не хватило вина на свадьбе в Кане, смиренно стояла в сторонке, когда народ обступал Иисуса, дивился знамениям и неземному учению… Это стояние «вне», пожалуй, самое характерное. Евангелисты мало говорят о Богородице напрямую, но она всегда недалеко: ненавязчиво, но неотступно… смиренно.

И еще: от современного христианина часто ускользает один простой, но глубокий факт. Мария была не сама по себе — у нее были родители, прародители, народ, человечество в целом. С которыми каждый человек связан гораздо сильнее, чем этого хотели бы индивидуалисты. Настолько, что в некоторых ситуациях можно говорить о народе, или всех людях, как об одной личности. Поэтому сам подход — построить все человечество в одну шеренгу и выбирать, кто лучше — неправильный, это предрассудок Нового времени, люди не кирпичи в здании, а скорее части одного организма, их нельзя не только ровнять под одну гребенку, но и сравнить по одному критерию.

Мария принадлежала к народу Израильскому, и только в соотнесенности с призванием и историей Ветхозаветного Израиля, становится не случайным рождение Спасителя именно от той самой девушки. Как не было случайным место — Вифлеем. Тоже ведь — глухомань! провинция! медвежий угол империи, населенный дикими иудеями с очень экзотическими по римским меркам традициями. Но детям Авраама было давно известно — здесь родится Спаситель мира. Как раз в это время, в этом месте, от этой ветви должен был произойти спасительный плод.
Избранный народ долго шел к этой цели. Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его… Зоровавель родил Авиуда, Авиуд родил Елиакима, Елиаким родил Азора… — библейские родословные — пожалуй, самые скучные места Священного Писания, просто десятки имен списком. Смысл их именно в том, чтобы зафиксировать путь Израиля к своему предназначению, к явлению Бога. Мария занимает в цепочке поколений особое место, она — последняя. Но не надо забывать и остальные звенья. В своей поэзии Церковь называет родителями Бога, Богоотцами, не только Иоакима и Анну, родителей Марии, но и древних праотцев: Богоотец пророк Давид жил за много поколений до Рождества Христова. Предки Богородицы были совсем разными людьми, но каждый из этой цепочки праведников внес свою лепту, сделал пришествие Спасителя в мир ближе. Почему именно благочестивые супруги Иоаким и Анна стали дедушкой и бабушкой Богу? Почему из потомков Давида должен был произойти Христос? Почему Авраам сподобился быть родоначальником избранного народа? — Это все один и тот же вопрос. Можно даже спросить: чем заслужил Адам, что Бог пришел в мир среди его потомства?

Икона Семь веселий Богоматери, первая половина XVIII века. Надписи: «Первое веселие в небе имею яко девством ангелов и достоинством святых превышшая. Второе в небе веселие имею яко в мире содеваю. Третие в небе веселие имею яко мне вси небесные жители повинуются. Четвертое веселие в небе имею аще хощу, Сына умолю. Пятое веселие в небе имею яко сподобилася еси сести близ Святыя Троицы. Шестое веселие в небе имею яко аз есмь мати людей оскорбленых иже ко мне притекают». Седьмое веселие на иконе не подписано: «Седьмое веселие в небе имею моя радость в веке не скончится»

Об этом написаны книги Ветхого Завета, об этом говорит история Избранного народа. Об этом ясно пишет апостол Павел: верой. Верой Авель принес лучшую жертву, чем Каин, верою Ной построил ковчег для спасения дома своего, верой Авраам принес в жертву сына своего Исаака. Верою, добавим мы, Мария приняла сказанное ангелом. Когда воля Божия и устремления людей сочетались посредством веры и времени, когда древо спасения проросло толщу истории, тогда пришла пора собирать плоды.

Богородица была тем плодом, тем лучшим, что принес Израиль Богу, что все человечество принесло Богу. Каждый свое: ангелы — пение, небеса — звезду, волхвы — дары, земля — вертеп, пустыня — ясли, мы же — Матерь Деву приносим Тебе, Господи! Это было столь же естественно и органично, как то что в сентябре на яблоне созреют яблоки.

В истории, как и в природе все происходит в свое время. Этот же образ приводит и Сам Христос: если закат красный, то завтра будет ветер, если нивы побелели, то скоро жатва — как же вы, умея по приметам предсказывать природные явления, не распознаете примет наступающего времени? Да, именно так. Люди смотрят и не видят. Фарисеи, зная и место, и время Пришествия, чувствуя чаяния еврейского народа, так и не увидели своего Царя… И сегодня все люди видят по-разному.
Для кого-то центр мира — Москва, для кого-то Мекка, для кого-то – Лас-Вегас, для кого-то — Сергиева лавра. А тогда центром мира была Иудея, хотя и немногие еще знали об этом, когда родилась девочка Мария; исполняя древние пророчества, завершая многовековой путь Израиля к Богоявлению. Предпоследний шаг. Еще не восход солнца, но уже заря.