Элитное образование – это не ругательство

Последний звонок – выпускной бал – подача документов в вуз – поступление – зачисление – ребенок стал студентом. Вот примерный план на лето для родителей выпускников. Споры о ЕГЭ уже утихли, о том, какие баллы потребуются в выбранные институты, – в самом разгаре. В связи с абитуриентами всегда возникал и возникает вопрос об уровне образования, уровне подготовки детей в школах, о том, какие школы хорошие, а какие не очень, из каких можно легко и безо всяких репетиторов стать студентом, а какие не дают в смысле знаний почти ничего. Огрубляя и упрощая, можно сказать о том, что речь идет об элитном образовании для одних – тех, кому повезло со школой, и самом обычном, а иногда и просто плохом – для остальных.

Элита: хорошо или плохо?

Современное российское среднее образование не критикует только ленивый. Все понимают, что престижная профессия, успешное трудоустройство, последующая реализация, социальное и финансовое положение очень зависит от образования в целом, и от школьного – в частности. Но означает ли это, что все школы нашей страны должны стать «элитными», резко повысить свой уровень? Должны ли все дети получать одинаковое образование?

Попробуем разобраться. С одной стороны, государство должно быть заинтересовано в людях с хорошим образованием, в людях, умеющих нестандартно мыслить и решать нестандартные сложные задачи. Именно поэтому развитые страны «охотятся за головами» не только внутри государства, но и по всему миру – вспомним «утечку мозгов», когда наиболее талантливые люди покидают Россию и уезжают на Запад учиться и работать. С другой стороны, всем ли необходимо становиться представителями интеллектуальной элиты?

Прежде чем ответить на эти вопросы, хочу оговориться – многих людей, которые дискутируют на тему современного среднего образования, почему-то раздражают слова: «элита», «элитное образование», «элитная школа». Недавно на выпускном вечере директор одной из московских гимназий сказала примерно следующее: «Я не стыжусь слова “элита”, потому что это те, кто получают лучшее образование, кто затем передают это образование своим детям и всем вокруг…» Разбираясь в заявленной теме, я хочу сразу подчеркнуть – я также не стыжусь этого слова.

Элитное образование – это не ругательство и не «выпендреж», это не желание кого-то унизить или оскорбить. Элитное образование – это образование самого высокого качества. Именно в специализированных продвинутых школах должны учиться будущие экономисты, которые знают, как вывести из кризиса страну, будущие политики – честные и открытые, будущие деятели культуры и искусства, которые смогут вернуть литературе, художественному искусству, музыке их прежний блеск, будущие блестящие кардиологи и онкологи, не берущие взяток и умеющие лечить. Что плохого в том, что эти люди получат лучшее образование?

Вопрос, который часто задают противники таких школ: а почему оно не может быть таким для всех? Ответ для меня очевиден – такого уровня образование нужно далеко не всем. У меня есть хороший знакомый, он живет в деревне в Молдове. Ему нравится простой труд, он с удовольствием ухаживает за животными, с удовольствием косит для них траву, он умеет плотничать и может сам построить дом. Когда этот человек бывает у нас дома и видит мою дочь с книгой в руке (а это почти постоянное ее состояние), он говорит: «Когда вижу ее с книжкой, мне прямо страшно. Сам я прочитал три книжки за всю жизнь, и мне хватило». Означает ли это, что этот человек чего-то недополучил в жизни? Нет. Он нормально зарабатывает, у него хозяйство и большой дом, он освоил интернет и по всем возникающим в связи с его деятельностью вопросам – как лучше утеплить курятник, какие антибиотики следует дать кашляющим утятам, какие фильтры выбрать для скважины, какую машину купить и проч. – умеет найти ответы. Он зовет нас с детьми в гости к себе в деревню и обещает отличный отдых в своих садах с черешней и вишней, в беседке, увитой виноградом, с лошадью, которую рано утром надо водить на водопой, с вечерами, когда к ужину достают из холодных многоэтажных подвалов прошлогоднее вино.

От Ликея Аристотеля до наших дней

Идея получения лучшего из всех возможных образований берет свое начало в Древней Греции. Платон, Сократ, Пифагор были не просто античными философами, но также и педагогами, и создателями собственных школ. Знаменитый Ликей Аристотеля, где разрабатывались научные и философские знания, явился прообразом одного из первых элитных заведений России – Царскосельского лицея, если не считать Славяно-греко-латинскую академию, навигацкие, медицинские и инженерные школы времен Петра Первого (все они были не школами в нашем понимании – не учебными заведениями для детей), дворянские корпуса ХVIII века. Именно Лицей, как все мы помним из школьного курса, дал целую когорту видных культурных и политических деятелей – Пушкин, Дельвиг, Пущин, канцлер Горчаков. ХIХ век – это прорыв в культуре и образовании, расцветают все искусства: литература, музыка, изобразительное искусство, архитектура. Центром науки становится Университет, искусства – Академия Художеств. В Москве и Петербурге открываются Консерватории.

Но затем «золотой век» заканчивается, наступает ХХ столетие, в 1917 году происходит октябрьский переворот. Как известно, в послереволюционный период были разрушены все элитные школы Российской Империи. Революция должна была всех уравнять. В 1917 году пришло время «единой трудовой школы». Вырастить апологетов коммунистическая идеологии, людей, преданных Коммунистической партии Советского союза, – вот что было основной задачей школы. Справедливости ради вспомним, что в тот исторический момент, всеобщее образование было очень важной целью, в течение 10-20 лет государство смогло ликвидировать тотальную безграмотность, смогло абсолютно всем без исключения предоставить доступ к книгам (пускай и тщательно отобранным, и, в основном, идеологизированным), к цифрам, естественнонаучным открытиям (опять же, правда, не ко всем). Но дать среднее образование всем – не означает отказать в отличном образовании талантливым и способным к нему.

Постепенно советская образовательная система стала отходить от модели усредненного образования, появились языковые спецшколы, школы с углубленным изучением математики, физики и т.д. Поиск и развитие потенциальных способностей и талантов школьников пришел на смену всеобщей уравниловки. Хотя школ, отличных от средних общеобразовательных, на всех желающих, мягко говоря, не хватало.

Противники дифференциации образования говорят, что наличие элитных школ – это вызов понятию равных возможностей для всех, дети изначально ставятся в неравные условия, социальной справедливости нет. С одной стороны, это так. С другой – среднее образование, которое не разбавляется школами для одаренных в технических науках или иностранных языках детей, лицеями и гимназиями с различными профильными классами, становится усредненным, унифицированным, одинаковым для всех. Обычная советская школа работала не на сильных учеников, а на подтягивание к общему уровню слабых. Вспомним себя, мы получали образование в тех самых школах, о которых так многие сейчас скучают, на уроках, где наши способности или уровень подготовки были выше средних, нам было откровенно скучно. Типичная ситуация – способный к математике ученик решает все за пять минут, а потом сидит и изнывает от тоски или балуется, раздражая учителя.

Как возникают элитные школы

Сейчас распространено такое мнение, что стоит кому-то там в правительстве принять соответствующую резолюцию или закон, и тысячи новых школ с тремя иностранными языками и бассейнами откроются по всей стране. Это не так. И никогда так не было, будем реалистами. И в советское время, и сейчас элитные школы возникают не по указке сверху, а потому, что находятся инициативные педагоги, завучи, директоры, горящие своим делом. Да, есть школы, где лекции читают лучшие преподаватели, профессоры вузов, звезды мировой науки, но этих самых «звезд» туда приглашают сами педагоги. Часто такие школы вызывают недовольство у окружающих, их упрекают в недемократичности, в том, что они «не для всех», с ностальгией вспоминают советские времена, когда образование было якобы «для всех». Но отмечу, что те блестящие школы и гимназии, которые лидирует сейчас в топе рейтинга лучших школ, возникли как личное, главное дело каких-то конкретных людей.

Как возникают такие особые, отличные от средних, школы? Только усилиями и энтузиазмом педагогического коллектива и директора. Гимназия, которую закончила моя дочь, существует с 1951 года, в 1960-е годы в школу пришел знаменитый педагог Евгений Семенович Топалер, создавшей по своей собственной инициативе литературные классы, в 1974 году он стал директором. Педагоги, работавшие с ним в то время, вспоминали: «Не было человека, более преданного нашей школе, чем Евгений Семенович. Это я говорю не в качестве упрека кому бы то ни было, а просто в качестве констатации, и уверен, что все помнящие Евгения Семеновича и работавшие с ним согласятся с этим. Можно было по-разному относиться к тому энтузиазму, в высоком смысле этого слова, с каким он работал в школе, стремясь сделать ее лучшей школой Москвы. По-разному можно было относиться и к его методам руководства, которые тогда казались мне, не скрою, авторитарными. Как часто тогда мы спорили и ругались с ним до крика. Но с каждым годом я все яснее начинаю понимать, что то, что казалось мне авторитаризмом в его методах, было на самом деле чувством глубочайшей ответственности за дело, которым он занимался, за нашу гимназию; было внутренней готовностью брать на себя ответственность в самых критических ситуациях и выходить из них с честью и со щитом. И так он работал много лет без нормированного рабочего дня, как, собственно, и полагается директору, но для него это было правом как угодно рано приходить и как угодно поздно уходить. Он и приходил первым, и уходил последним, а по воскресеньям приходил единственным, потому что работал без выходных и даже без отпусков» (Э.Л.Безносов).

И, кстати, уже тогда, с самого начала, и наша школа, и подобные ей вызывали негативную реакцию большинства окружающих. Их раздражало, что ученики этих школ выделялись и отличались от основной массы. Лучшие школы и тогда, и сейчас формируют у учеников не преданность идеологии, а поиск и умение отстаивать свое мнение. Свобода и самостоятельность, умение думать и главное – ответственность за эту свободу и за полученное образование – вот кредо таких элитных учебных заведений.

Не путать элитное с элитарным

Элитное образование – это благо для страны, но оно должно быть открытым (и нельзя, кстати, упрекнуть нашу образовательную систему в том, что это не так). Элитное ни в коем случае не должно становиться элитарным – это два абсолютно разных понятия, которые часто путают.

Элитарное – не просто отличное образование, а закрытое для всех, кроме отдельно взятых людей, «узкого круга», у нас принято говорить в таких случаях, «детей новых русских». Это могут быть дети высших государственных чиновников или крупных бизнесменов. Финансовые возможности и связи этих людей позволяют им нанять любых репетиторов, заплатить за образование любые деньги. Будет ли такое образование элитным? Оно будет элитарным.

Элитное образование также подразумевает отбор, но уже не по принципу денег и «блата», а по интеллектуальному и мотивационному принципу. Есть ли у ребенка, а вернее, у семьи мотивация к учебе, готов ли он пожертвовать сидением за компьютером или футболом во дворе, просмотром телевизора и прочими необременительными и в каком-то смысле приятными вещами, ради учебы в школе? В школе, в которой, если ты, например, учишься в гуманитарном классе, у тебя не три урока литературы в неделю, а двенадцать (и к каждому свое отдельное задание). В школе, где у тебя английский не на уровне «Дайте мне гамбургер и колу, плиз», а на уровне Шекспира в подлиннике, а также французского или немецкого – на выбор. Если ты учишься в классе естественнонаучного профиля, то помимо просто биологии, у тебя будет целый ряд отдельных предметов, например, этология (наука о генетически обусловленных инстинктах), зоопсихология, основы генетики. И тот же самый английский язык тебе придется использовать не только для чтения «Сна в летнюю ночь», но и для изучения западных научных статей, которые еще не успели перевести на русский язык.

А теперь давайте честно ответим на вопрос: «Это действительно всем надо?» Ответ на него лежит не в категории «хорошо-плохо». Мне кажется, он находится там же, где ответ на вопрос: «А всем ли надо быть солистами Большого театра?» Потенциально каждая будущая Майя Плисецкая должна иметь доступ к балетной школе, вне зависимости от своего социального слоя и финансового положения родителей, но совсем не обязательно девочки в пачках должны учиться в каждом дворе.

Современное российское школьное элитное образование нельзя назвать полностью доступным и открытым. Семьям часто приходится прикладывать немалые усилия, чтобы ребенок учился в очень хорошей школе – его приходится туда готовить, посещать подготовительные курсы, его приходится туда возить, потому что редко та школа, которая вам подходит, расположена в шаговой доступности, и, наверное, не все родители могут позволить себе прикладывать сверхусилия ради школьного образования. Но закрытой и недоступной для простых смертных учебу в лучших государственных школах (а именно они, а отнюдь не частные заведения, по рейтингу школ признаны лучшими) назвать нельзя.

На самом деле, проблема состоит не в том, что в России есть элитные школы, готовящие более образованных учеников, чем обычные. Проблема в том, что средние школы стали не просто «средними», но качественно низкими. Это связано с падением престижа профессии педагога (с финансовой точки зрения и в советское время профессия учителя не была престижной, но в то время к тем, кто учит, было гораздо более уважительное в целом отношение, чем сейчас). В обычных школах мало интересных, талантливых и ярких учителей, хотя неправильно считать, что их нет совсем. Конечно, и постоянное сокращение финансирования – очень серьезный удар по уровню школьного образования. Если в середине ХХ века в СССР 10% национального дохода тратилось на образование, в то время в США эта цифра составляла 4%, то сейчас эти цифры прямо противоположны. Поэтому, возвращаясь к критике элитного образования, важно не отказаться от него, и не уравнять выдающиеся школы с остальными, а повысить качество средних школ, что даст возможность талантливым и ярким детям воспользоваться социальным лифтом и, благодаря своим способностям, спокойно перейти туда, где им будет интереснее учиться. Но также надо понимать, что это потребует, скорее всего, от них и их родителей гораздо больших усилий.