В Воронеже, на заводе точного литья под названием «ТС Литейное производство», есть кабинет, где работают главный металлург, технолог и старший мастер производства. На столах кипы бумаг с чертежами, несмотря на позднюю осень все залито солнцем.
Сейчас здесь работают двое, а третий стол пустует.
Здесь много лет – с 2001 года – работал старший мастер производства Алексей Крюков. В 2017 году у Алексея был диагностирован боковой амиотрофический синдром (БАС). «Вдруг ноги стали у него заплетаться», – с сочувствием говорит коллега.
Ум абсолютно ясный, много идей, а сил все меньше
БАС – это всегда «вдруг». Здоровых и сильных людей он подкашивает внезапно. Самый известный пациент с этим диагнозом – английский ученый Стивен Хокинг, болезнь не помешала ему совершить уникальные научные открытия.
Алексей уже несколько лет прикован к кровати, обездвижен, не говорит, но работает. «Я буду работать до последнего», – любил повторять Алексей. Так и получилось.
Каждый день жена и сиделка, напрягая все силы, пересаживают Алексея из кровати в компьютерное кресло. Голова и спина у него почти не держатся, но его плотно обкладывают подушками и рулонами полотенец. Указательный палец, который немного двигается, жена Лена накрепко приклеивает в несколько оборотов скотчем к мышке, и Алексей работает.
Сдает отчеты по погрузке, оформляет и переводит в Exel отсканированные документы, которые ему присылают, делает заказы в программе 1С и передает их в отдел снабжения, ведет полный учет залитого литья, сданного на склад. Ум у него абсолютно ясный.
«Привет! Я все тебе выслал!», – мигает «аська» сообщением и прикрепленным файлом от руководства.
Мужчины кажутся нелепыми в утешении. Ну что тут скажешь? «Обнимаю»? Написать, что все будет хорошо? Поплакать вместе? Нет, они высылают смайлики «ты крут» и заваливают работой.
И это лучшее, что можно сделать для него, Лешки, про которого всегда говорили «свой среди своих». И именно сейчас всем ясно, что он – лучший.
«Было время, мы отдыхали вместе, рыбу ловили», – отворачиваясь к окну говорит технолог Андрей Николаевич. Помнит ли об этом Алексей? Конечно, помнит.
Каждый раз, получая задание от технолога, он вспоминает, как вместе ездили на рыбалку. Но все это в прошлом. Осталась работа, документы и ник в мессенджере.
«При нем не было форс-мажоров»
«Может, вам чай? Если нет, тогда пошли», – мне дают спецодежду, и я иду вниз, на завод.
По пути сопровождающий рассказывает, что их производство занимается литьем запчастей для сельхозтехники, но есть и художественное литье. Вспоминает, как Алексей 20 лет назад пришел сначала на должность формовщика, потом быстро стал старшим мастером.
Мы идем по заводу. Мы объясняют, что сначала технолог занимается конструированием запчастей, их проектированием. Затем вырезается деревянная оснастка, из нее делаются песчаные формы, а формы заливаются чугуном или сталью. У каждой смены рабочих есть задание: залить определенное количество отливок, а литье предыдущего дня сдать на склад.
Чумазые парни, узнав, что от них я поеду к Алексею, просят передать ему привет. «Он долго не сдавался, приходил сюда, спотыкался о какую-нибудь ерунду, падал» – вспомнил кто-то.
Я прохожу мимо полыхающей пламенем печи, здесь плавится металл. Из него будут делать запчасти. Рядом – груда металла, который сдают на переплавку.
«Смотрите, – с азартом рассказывает мне один из мастеров, размазывая черные полоски копоти по лицу, – один формовщик насыпает песок в оснастку, другой вынимает уже застывшую форму. Песок – это формовочная смесь, которая состоит из песка и смолы. Когда смесь застывает, она вынимается из оснастки. Готова часть формы. Потом эти части собирают и получается большая форма, а затем туда заливают металл и деталь готова, осталась фрезеровка и шлифовка».
Я спрашиваю у рабочих, как им работалось с Алексеем? Каким он был и остается начальником? Все дружно кивают головами, мол, хороший. «А при форс-мажорах как себя вел?» – «Вы знаете, при нем не было форс-мажоров», – отвечают мне.
«Счастья, здоровья мне ему тяжело пожелать, вы же понимаете, – подбирая слова говорит старший смены, – жене его, Лене, терпения. Мы все общаемся с ним в мессенджерах, даже в течение работы. Мне кажется, это важно».
«Запах. Завод»
А дома у Алексея пальма. Светлые обои перекликаются с фотообоями, на них – курортный пейзаж. Эта красивая картинка должна пресекать любое уныние. Алексей, не моргая, долго смотрит на жену, даже когда она этого не видит. У него совсем молодой взгляд.
Увидев меня, Алексей зажмурил глаза и попытался сдержать всхлипы.
«Что, Леша?» – забеспокоилась Лена.
К большому шкафу, напротив кровати, приклеен детский алфавит с большими разноцветными буквами. Алексей взглядом показывает на нужную букву и Лена потихоньку составляет слова.
«Запах. Завод», – проговорила она, после того как вслух соединила буквы. – Вы, наверное, были на нашем заводе сегодня? Он сразу чувствует этот запах плавленого металла, ему очень хочется туда».
Если бы была возможность, Алексей не раздумывая променял бы нарисованный солнечный пейзаж на стене на свой мрачный завод, наполненный шумом, жаром, копотью, усталостью и жизнью.
Лена часто вспоминает день их свадьбы. День, когда она решила, что радости были, пришло время делить сложности. Вместе они уже 18 лет, но расписываться Лена все не спешила, как ни звал Алексей в ЗАГС.
«У меня был очень тяжелый первый брак, поэтому, думала, хорошо нам – и ладно». Но когда они узнали про его диагноз, она сказала, что хочет выйти замуж.
«Это был мой осознанный шаг. Я понимала, что предстоит тяжелый путь. В день свадьбы у меня не было ни слез, ни радости, только любовь».
Лена старается не думать о том, как ее саму тянет на работу, на завод, с которого ей пришлось уйти, чтобы ухаживать за мужем. Сделала это тихо, сказала, что давно мечтала побыть дома.
«Я была мастером по обрубке, в подчинении у меня были крановщики, модельщики». Лена уточняет, что работали они с мужем на разных заводах, он на литейном, она на вагоноремонтном. Но однажды оказались на одной территории, когда литейный завод арендовал небольшую площадь у вагоностроительного. Здесь и познакомились. «Я утопала в цветах, он обожал сюрпризы» – вспоминает то время Лена.
Когда реальность на глазах стала меняться, Алексей, как мог, продлевал ту жизнь, в которой они счастливо жили. Поход в ближайший цветочный магазин занимал часы медленной тяжелой ходьбы. Но возвращался он с букетом. Когда совсем перестал ходить, стал заказывать букеты к дверям квартиры по интернету.
Тело Алексея подводит, предает. Но остается долгий любящий взгляд.
Пациентам с диагнозом БАС нужно специальное лечебное питание. БФ «Живи сейчас» собирает средства на специальное питание, которое позволит им как можно дольше радовать своих любимых
