«Сегодня в абортарии была Кристина. Скромная, изящная, красивая мама троих детей. Младшему 5 месяцев, и вот – еще один. На аборт пришла от бессилия, от непонимания и одиночества. С мужем сложно, он не работает…»
«Маленькая, худенькая, стриженая под мальчика Оксана вошла в сопровождении акушерки. «Вот, 16 лет, просит аборт», – сказала она, закрывая за собой дверь. Оксана опустилась на стул, уткнулась в маленькие кулачки. Прошло минуты три, она ничего не говорила, я тоже молчала, рассматривая татуировки на ее руках и шее…»
«Ольге 32 года, замужем, но в процессе развода. Ситуация сложная, ребенок не от мужа, поэтому не нужен. Муж тоже не нужен. Никто не нужен, хочет быть одна…»
Район человеческого выживания
Марина Романенко, психолог и педагог, директор центра защиты материнства и семейных ценностей «Колыбель-Шуя» каждый день отговаривает женщин делать аборт. И предлагает помощь.
За шесть лет сохранили жизнь 214 малышам. О них Марина Александровна пишет «Истории сохраненных жизней».
Шуя в Ивановской области – город старинный, с богатым прошлым и сложным настоящим. Тихий, спокойный, провинциальный, – скажут туристы, любуясь резными наличниками и сетуя на плохие дороги. Местные часто уезжают туда, где есть работа.
Низкий уровень жизни, маленькие зарплаты не добавляют шуянам уверенности в завтрашнем дне.
– Марина Александровна, от чего зависит, сохранит ли женщина ребенка?
– Самая главная причина, почему женщина идет на аборт, это отсутствие поддержки близких. Если ей эту поддержку оказать, пускай, это будет даже не близкий мужчина, не мама, не свекровь, то есть шанс, что ребенок выживет.
В равной мере нужна и психологическая, и материальная помощь, потому что у нас видите какой район, хоть и дальнее Подмосковье, а все равно глубинка. Район депрессивный, район очень маленьких зарплат, район человеческого выживания. Конечно каждая женщина думает о том, как она одна справится.
– Открывается дверь, к вам в кабинет заходит женщина, как вы начинаете разговор?
– Во-первых, женщины по-разному заходят. Я наблюдаю, как она вошла, как посмотрела, достала ли сразу направление. В каком настроении. Бывает так, что улыбается радостно: «Вы мне подпишите быстренько, на улице меня ждут».
Я спрашиваю, что случилось. «Ну как, я беременная, аборт хочу сделать». – «Но что же все-таки случилось?» Начинаем разговаривать и выяснять, чем можно помочь, как можно спасти ребенка.
Пришла на аборт, чтобы нянчить брата
«Оксане 21 год, замужем, муж старше на десять лет. Много рассказывает о родительском доме, об отношениях с мамой, у которой маленький ребенок. Оксана его нянчила до своего замужества. Теперь братика ей не хватает, да и у мамы постоянные проблемы. Без Оксаны устает, часто болеет. Какая уж тут беременность старшей дочери! Спрашиваю: а что же муж?
Оказывается, ребенок для него желанный и долгожданный, он заботится о жене, всячески ей помогая. Но Оксана твердо стоит на своем. Успеет еще родить. А вот маме сейчас нужна ее помощь и поддержка.
Стали разбирать ситуацию и пришло понимание, что у Оксаны своя семья, гнездышко, которое она должна свить для мужа и ребенка. А у мамы – своя жизнь и семья. Оксана сохранила беременность».
Психолог в роли адвоката
– Очень важно, чтобы не было ложного сочувствия к женщине, к ее ситуации. Знаете, как это бывает часто у врачей. «Да, конечно, тебе так тяжело, да куда тебе, уже четверо есть…»
Мы полностью на стороне ребенка. И ориентированы так, чтобы мама искала выходы, показываем, какие они могут быть. Показываем два пути развития ее жизни – с ребенком дальше или без него. Я могу точно сказать, что будет дальше в ее жизни.
– Есть ли отработанные схемы, стратегия разговора?
– Сначала я больше слушаю. И решаю, как говорить с женщиной, что на нее может повлиять. Есть ли шанс пожалеть малыша, или справиться со своими чувствами одиночества, обиды, паники. Что она может воспринять, вместить в себя, что на нее подействует. Чтобы она задумалась.
Я не хочу ее обличить, угробить резкими словами. Задача совершенно другая – пробудить в ней материнское чувство. Чтобы женщина поняла, что она уже мать. И по природе призвана защитить этого малыша от всех бед.
Она должна выстоять. Быть сильной. А мы ей поможем.
Я предлагаю подождать, поговорить с родными, с отцом ребенка. Предлагаю, чтобы я поговорила с мужчиной. За шесть лет, правда, только четыре папы пришли ко мне на беседы.
С папами я разговариваю по-другому. Они же обычно считают, что это женская проблема, не вмешиваются. Но когда мужчина видит операцию аборта – у нас есть возможность показать видео – когда разворачиваешь его лицом к этой правде, есть результат.
Рассказываю, какой огромный урон наносит аборт женскому здоровью, что малыш погибает.
После беседы с этими папами, все четыре семьи детей сохранили. Каждый решил подставить свое плечо, поддержать женщину.
Зачем рожать больного ребенка?
«Насте 25 лет, замужем, две дочки, четырех и двух лет. Два года назад у Насти неожиданно начались обмороки, обследование выявило высокий уровень сахаров в крови, поставили предварительный диагноз первичная надпочечниковая недостаточность. Назначили лечение и строжайшую диету.
Сейчас состояние Насти улучшилось. Обследование девочек показало ту же патологию. Старшая дочка два раза в год обследуется в Москве, решается вопрос с инвалидностью.
Младшей тоже обещают инвалидность, готовят документы. В общем, все очень тяжело. Поэтому и муж, и мама, и детские врачи настоятельно советуют прервать новую беременность. На один день и Настя, устав от давления, пошатнулась…
Но когда мы с ней увиделись, она уже искала любую возможность спасти жизнь своему малышу. «Мне ведь все равно кесарево сделают. Будет операция, попрошу трубы перевязать. Так мужу и скажу, больше рожать не буду, но этого ребенка сохраню. Я не делала абортов и не хочу!»
К слову сказать, муж Насти простой парень, не злой, работает на пилораме, деньги приносит небольшие. По-своему переживает за жену, рассуждая: зачем рожать еще одного больного ребенка? Да, Насте придется непросто, но она большая молодец и настоящая любящая мама. И мы поможем ей всем, чем сможем».
Чудовищно просто
– Ни одна женщина еще не пожалела, что сохранила ребенка. Даже когда рождались больные дети, и мы помогали их обследовать и лечить. Мы потом ведем семьи. Мамы приходят и на занятия, и за продуктами, некоторые сами становятся волонтерами.
Главное, этот момент пережить. Конечно, не все откликаются на разговор. Есть непреклонные женщины, у них другие убеждения, другое мировоззрение, они вообще не верят в то, что «там что-то такое есть живое». Что внутри нее уже человек, что аборт повлияет на ее будущую жизнь. Но тут уж ничего не поделаешь.
Конечно, я близко к сердцу все принимаю. Тяжело, когда они идут на операцию. И молишься за них, и ревешь вместе с ними. Все, что нужно, мы все равно говорим. Но что делать, она же принимает решение. И она, вместе с отцом ребенка, будет отвечать за это.
На нас возложили такую ответственность невероятную – отговаривать от убийства, при том, что законодательство разрешает женщине делать аборт до 12 недель. Это чудовищно просто.
Надо менять вот эту реальность. А потом, конечно, надо воспитывать, нужна профилактика. Мы занимаемся спасением, когда уже все – жизнь или смерть. А не надо до этого доводить.
