Кризис как предчувствие: 5 вещей, от которых мы отказались прежде всего

На 11% повысились цены на продукты. На 54% – на некоторые потребительские товары. Начались сокращения. Однако большинству россиян, согласно статистике, хочется думать, что кризис мы еще только ожидаем, а не переживаем. И все же есть пять вещей, от которых мы уже отказались. Это предмет, две услуги, часть образа жизни и часть образа мысли.

Изображение с сайта belprauda.org

В СМИ стали появляться антикризисные материалы. В The Village опубликована статья, как кормить семью на 1500 рублей в неделю. Мы составляли такого типа меню еще до всякого кризиса, и должна сказать, ничего нового домохозяйка из The Village не придумала, опирается на известную экономам всех времен триаду: курица, суп, тесто.

В сети (глубока народная память) начали выплывать советские анекдоты, освеженные к сегодняшнему дню, но не привычные, из семидесятых годов, которые про дефицит продуктов, а более ранние, из пятидесятых, которые про дефицит денег на продукты: «У нас мясо? Какой сегодня праздник?» – «Праздник такой, что у нас мясо!»

Некоторые издания стали составлять списки товаров и услуг, от которых мы вынуждены будем теперь отказаться. Мы тоже предлагаем список – пять товаров и услуг, от которых мы уже отказались, как бы даже и не заметив того. Это первые жертвы, или первые свидетельства кризиса: первые ласточки.

Предмет

Вот эта информация оказалась для меня даже и неожиданной – россияне отказываются от стационарных домашних телефонов.

Впервые сокращение количества домашних телефонов на 0,6% – 200 тысяч штук – было зафиксировано в 2009 году. И это тоже было связано с кризисом, а также с изменением способа оплаты. К 2010 году домашние аппараты перевели на тарифы, которые, скорее, были привычны пользователю мобильной телефонии: на повременную оплату.

Сейчас владелец домашнего телефона при самом дешевом тарифе платит сто пятьдесят рублей в месяц, не считая абонентской платы. Во многих регионах «средний чек» на использование домашнего телефона – пятьсот рублей. И в то же время у большинства домашние телефоны молчат – все общение переведено в интернет. Ну и мобильники, конечно. Мы звоним друг другу на мобильные телефоны. Популярность великого знакового в былом предмета – стационарного телефона – стремительно падает. А ведь еще недавно цена квартиры, в которой не был установлен телефон, автоматически снижалась!

Услуга

Россияне отказываются от покупок в зарубежных – американских и европейских – интернет-магазинах: «Из-за падения курса рубля цена на одежду и электронику на этих площадках больше не кажется привлекательной». Эта информация появилась на портале РБК. По данным портала, крупный сервис доставки Shipito признал декабрьское снижение числа заказов из России на 55%, а в январе прогнозирует падение спроса на 60-65 процентов.

Казалось бы, мелочь – меньше мы будем заказывать вещи по интернету за границей, но ведь это был целый формирующийся образ жизни, и было название – «синдром eBay».

Множились женские сайты «виртуальных шопоголиков». Виртуалшоперы специализировались на покупках на американских и европейских сетевых аукционах, все знали о размерах, сроках получения посылок, растаможке, скидках и купонах на скидки. Специально кооперировались и делали совместные заказы и коллективные закупки, чтобы снизить транспортные расходы.

Главное, в пределах этих сообществ вырос и сложился свой собственный «умилительно-уменьшительный язык», обладающий такой же победительной силой, как и язык «мамочкиных» сайтов. Потому что основное наполнение сайтов виртуальных шопоголиков – не советы и даже не полезная информация, а фотоотчеты о сделанных покупках, которые называются хвасты, фотохвасты или маньякохвасты. Это от слова «хвастаться», и вот они написаны особым языком.

Первый просмотренный мною «хваст» запомнился навеки: «Это наши хвастики, нам два годика, весим 1800 (когда покушаем – 1900). Брала костюмчики – морской боско, камуфляжик и шотландский килтик с меховой барсеткой. Все просто попадали». На фотографии – угрюмый чихуахуа с горящими злобой круглыми глазами в кокетливой матросской шапочке.

Теперь виртуальные шопоголики переходят в массовом порядке к покупкам в китайских сетевых магазинах, что, согласитесь, совсем другое дело. И речь идет только об энтузиастах интернет-закупок. В основном же мы вообще готовы отказаться от «синдрома eBay».

То обстоятельство, что я рассказала о маньякохвастах, может привести читателя к мысли, что я насмехаюсь над шопоголиками и считаю крах их увлечения делом отчасти даже и справедливым: первым рушится декоративный мир. Но это не так – мне очень жаль этой расцветающей культуры и жалко, что ничего теперь с eBay не закажешь. Но что делать? Факт остается фактом – этот сегмент рынка и житейской культуры пал первым.

Услуга-2

Количество ресторанов и кафе в Москве сократилось впервые за два года. Пока сокращение небольшое на обывательский взгляд – в ноябре в столице было 2824 ресторана, а в январе –2778. Но для бизнес-сообщества – это пугающая цифра и пугающая тенденция.

Причины закрытия заведений (и тревог всех еще работающих рестораторов) – не столько проблемы с санкциями и продуктами – это, как оказалось, легко преодолимые вопросы, а повышение ставок аренды на помещения и снижение клиентской активности.

Москвичи стали реже ходить но ресторанам! В популярных местах зал по вечерам еще полон; но дорогие (со средним счетом около 3000 рублей) и не столь раскрученные заведения уже фиксируют падение посещаемости в среднем на 25%.

И самое главное – офисные работники реже стали ходить на ланч. Обеденные скидки (относительно дешевые бизнес-ланчи) всегда были спасением центральных, но не очень популярных местечек. И вот переломный момент – в первые рабочие недели января стало ясно, что многие офисные труженики начали приносить обед из дома. И это тоже – крах целой корпоративной культуры.

Всегда в тревожные моменты побеждает домашняя кухня: и в виде двух котлет в баночке-боксике, и как убежище, как место вечернего сбора дружеской компании.

Образ жизни

Как не посмотришь, все, что мы перечисляли – часть утекающего образа жизни: и телефон, и воздушные покупки, и вечернее кафе на бульваре.

Но январские подсчеты товарных и деловых взлетов и падений принесли с собой весть о падении интереса к занятию, которое предметом совсем не назовешь, а услугой только отчасти.

Последние несколько лет для части среднего класса стало доступно такое увлечение, как уик-энд за рубежом. Поездка за границу на два дня. Теперь эта часть туристической активности практически не существует – от поездок на уик-энд отказалось большинство активных путешественников со средними доходами.

Туристический бизнес вообще готовится переживать не лучшие дни – уже появилась информация, что авиабилеты за границу подорожали в России на 50%, а летний отдых будет стоить на 80% дороже, чем в 2014 году. Но все же от летнего отдыха мы еще не готовы психологически отказаться – и 47% опрошенных россиян (тех, кто регулярно выезжал на отдых за границу) подтвердили, что попытаются «накопить» денег и отправиться «хотя бы в Болгарию,Турцию или Восточную Европу», или, в более дорогих странах, «довольствоваться, как в девяностые, дешевыми отелями».

Но поездки на два дня, все эти прогулки по ночной Праге и прочие маленькие прелести – кончены.

Образ мысли

И последнее решительное изменение, случившееся в январские дни, – это отказ от попыток принять или оправдать «московские понты». Понт – грубое слово, тем более что за последние годы это легендарное, родом из девяностых годов, понятие стало более мягко называться «демонстративным благополучием» и стало своего рода основой особой столичной культуры «публичного богатства». Мы просто к публичному богатству привыкли. хотя позволяли себе посмеяться.

Я помню, лет пять тому назад журналист и редактор Сергей Мостовщиков пытался объяснить сам себе принцип ценообразования в «бутиках еды». Он говорил: «Когда я хожу с тележкой по магазину «для чистой публики», меня не покидает ощущение, что владельцы подсматривают за нами, покупателями, и тихо, но заразительно смеются. Слушай, я понял, кто они, – они мародеры. Стоит на полке, например, австралийское подсолнечное масло за бешеные деньги. Это находится за пределами экономической и человеческой выгоды. Зачем, для чего? С точки зрения логики объяснение может быть только одно: шел по ночной Москве какой-то несчастный австралиец с бутылкой масла, они на него напали, масло отняли и выставили на продажу».

Так что были усмешки и разговоры, но общественного резонанса такого рода событие, как бутылка масла за восемь тысяч рублей, все же не вызывала.

Изображение с сайта solncewonews.ru

А в январские дни социальные сети взорвала фотография яблока из дорогого, всем известного, столичного продуктового бутика. Множились перепосты фотографии: лоточек, румяное яблоко и приклеенный ценник: «Четыре тысячи восемьдесят девять рублей». За одно яблоко. Не за килограмм. Яблоко, как выяснили блогеры, – японское.

И если еще год назад комментариев к этой фотографии вовсе бы не было, или были бы две-три усмешки, то этим январем – километры возмущения. Самые мягкие реплики: «Москва, ты сошла с ума». Японское яблоко взорвало интернет. Причем, самую благополучную часть интернета – «Фейсбук».

Многим фотография показалась просто оскорбительной. Мы близки к тому, чтобы отказаться от спокойного отношения к оскорбительной демонстрации социального эгоизма на фоне нарастающего общественного неблагополучия.

И это, безусловно, новинка января, января 2015-го года, когда «кризис только начинается».