Для тех, кто «в пути»: питерская «Ночлежка» делится опытом возвращения

«Около тысячи человек ежегодно оказываются на улице в одном отдельно взятом городе, и эти цифры достаточно стабильны. Но в 2013 году в Санкт-Петербурге появилось тысяча семьсот новых бездомных! Почему такой рост? Мы сами пока не понимаем». Григорий Свердлин, директор знаменитой питерской «Ночлежки» рассказывает, как помочь тем, кто задержался в пути

Ночной автобус

У моей школьной подруги Ольги родители умерли, когда ей не было ещё и двадцати. И ей в те дни было настолько плохо, что она даже подумывала, чтобы перестать жить. Но правильных способов покончить с собой она не нашла, и от безысходности пошла в путь. В пути она была часов двадцать. За это время она попыталась попросить еду у встречных прохожих, попить водички из лужицы, и, наконец, передохнуть, поспав под ближайшим раскидистым деревом. Но всё это как-то ей не очень удавалось, что-то не согласовывалось с книжными знаниями о бродяжничестве, всё было вкривь и вкось, и не так, как надо. И она вернулась. Хорошо, что ей было куда вернуться. Был у неё и дом, были и другие, оставшиеся в её жизни родственники, были и мы, друзья. Но про те двадцать часов в её жизни мы потом с ней говорили неоднократно.

Помогли ли ей те, к кому она протягивала руку за водой и хлебом в те её двадцать часов? Нет, не помогли. Её отталкивали, на неё косились. А ведь она была вполне прилично одета. Она была буквально несколько часов как из-под душа и совсем не пахла ещё уличной жизнью – ни в прямом, ни в переносном смысле. И мы с ней часто потом задавали самим себе вопрос: а кто же захочет помогать тем, кто уже давно выпал из привычной и удобной повседневной социальной среды? Тем, кто совсем не похож на нас – сытых, чистых и довольных?

Кто они?

– Григорий, а сколько человек на сегодняшний день работает в «Ночлежке?», – этот вопрос я задаю Григорию Свердлину, директору Санкт-Петербургской региональной благотворительной общественной организации «Ночлежка».
– Сейчас в организации работают пятнадцать сотрудников.

– Это те люди, что получают за свою работу в организации зарплату?
– Да, за зарплату. А зимой основных сотрудников будет чуть больше, потому что больше и работы. И ещё у нас постоянно работают около восьмидесяти активных волонтёров.

– У меня сложилось впечатление, что в нашем городе, люди, говоря о помощи бездомным, в первую очередь всегда вспоминают «Ночлежку». Почему у питерцев стойкое мнение, что вы единственные?
– Наверное, отчасти потому, что и почти нет других таких организаций. Ну, и ещё от того, что от «Ночлежки» много информационного «шума». Плохо ли это или хорошо? Скорее второе. Ведь мы сами ищем средства на свою работу и своё существование, а значит, нам надо привлекать как можно больше внимания и к себе, и к проблемам бездомности. Поэтому это хорошо, что о нас знают, помнят, что рассказы о нас часто мелькают в прессе и на телевидении.

– И как на вас реагируют?
– Чаще всего доброжелательно.

На мой взгляд, за последние годы отношение к бездомным в обществе изменилось. Жизнь в целом в стране стала комфортнее, и того отчаяния, что многих охватывало в девяностые и нулевые, когда единственной задачей ставилось собственное выживание, в воздухе уже не так много. А когда у человека меньше своих проблем, то и на чужие он смотрит более благосклонно. И готов порою говорить о нуждающихся, принимать их существование, и даже иногда и помогать.

– Григорий, знаете, я поняла, почитав обращения питерцев в сети, что многие уже не отворачиваются брезгливо от человека с улицы, многие и сочувствуют, но, тем не менее, большинство считают свой долг выполненным, когда просто сообщают о ком-то из увиденных бездомных в «Ночлежку». А вы говорите, что в организации всего пятнадцать человек. И я понимаю, что эти пятнадцать человек не могут объехать все районы, откуда поступил сигнал – вот, просто физически не могут.
– На самом деле, примерные цифры тех, кто сообщает о случившемся нам, и тех, кто готов уделить время и силы на реальную помощь конкретному бездомному, примерно пятьдесят на пятьдесят. И это очень хорошие цифры.

Ещё несколько лет назад было очень мало людей, готовых сделать что-то большее, чем просто позвонить по телефону и обратить наше внимание на проблему. Сегодня есть те, кто расспросит человека, как он оказался на улице, кто подскажет ему адрес «Ночлежки», кто принесёт из дома чистую одежду и не только объяснит, как надо действовать в дальнейшем, но и поможет добраться к нам, на Боровую, 112Б. Таких людей пока немного, но они есть.

– А кто чаще всего оказывается на улице? Кто эти люди в социальном плане? Наверное, за последние годы и социальный состав изменился?
– Кто? Разные. А изменений практически нет, изменения очень незначительные. Пожалуй, только, стало заметно, что среди бездомных теперь больше мигрантов. Если ещё несколько лет назад мы насчитывали три – пять процентов мигрантов от общего числа, то сейчас эта цифра уже и восемь, и десять процентов.

– А! Ну, то есть, мои наблюдения, что жизнь несколько улучшилась, верны. Наших людей среди бездомных стало меньше.
– Нет, нет, наших, россиян, питерцев, не стало меньше. Я говорю о процентном соотношении с мигрантами. А в общем количественном измерении цифры всё время увеличиваются. И бездомных с каждым годом становится всё больше. Около тысячи человек оказываются на улице ежегодно. В 2013-м году в нашем городе появилось тысяча семьсот новых бездомных! Почему такой рост? Мы сами пока не понимаем. Но каждый рабочий день на консультацию к нашим специалистам приходят не менее тридцати человек. Поэтому нет никакого ощущения, что стало хорошо.

– И с какими вопросами приходят? Что или кто людей выталкивает на улицу?
– Да, в общем-то, что в девяностые, что в двухтысячные, что сейчас проблемы одни и те же. Примерно одна пятая из всех обратившихся это жертвы мошенничества с недвижимостью, в этом плане вообще ничего не изменилось.

Ещё большая часть бездомных это выпускники детских домов. Ведь, после выпуска, им необходимо ждать очереди на жильё в среднем от трёх до двенадцати лет в зависимости от региона. И кто-то из них устраивается на работу и, действительно, ждёт, а некоторые сразу оказываются на улице. И происходит это от того, что во многих детских домах, – только я сейчас уточню, что я не говорю обо всех, не хочу обвинять поголовно, но всё же во многих учреждениях, – детдомовцев не учат жить вне детского дома. И они там привыкли, что получают всё готовое. Жизнь как бы протекает без их активного участия.

– Да, я понимаю. И потом, оказавшись во взрослой жизни, они даже не знают с чего начинать. Такой перекос от избытка заботы.
– Да я даже не думаю, что такое выстраивание отношений внутри коллектива нацелено на заботу. Скорее это имитация заботы. Для многих главное, просто галочку о проделанной работе поставить.

– Ещё кто оказывается на улице?
– Ещё около пятнадцати процентов это те, кто приехали из другого региона на заработки. Но их обманули, не заплатили, без денег выкинули на улицу после окончания работы, и им некуда идти и не на что вернуться к себе домой.

Ещё процентов тридцать пять – сорок это последствия семейных проблем. Среди этих людей, в основном, мужчины. Потому что, обычно, из дома уходит мужчина. Конечно, большинство уходит нормально – им есть, где дальше жить и на что жить. Но часть попадает сразу на улицу. Я уже даже не хочу говорить о таких жутких историях, когда дети выгоняют из дома престарелых родителей, потому что они им больше не нужны. Или наоборот, когда родители говорят своему ребёнку: «Ты уже взрослый, мы больше не будем заботиться о тебе, устраивайся, как можешь, хватит».

Ну, и я уже говорил, что в последнее время достаточно большой процент среди бездомных – это мигранты. Причём, зачастую этим людям есть куда вернуться, в своих республиках у них остались и дом, и семья, но им возвращаться стыдно. Ведь ехали они на заработки для содержания своей семьи, а тут не сложилось. И они продолжают оставаться в Петербурге, пытаясь куда-то устроиться, и подрабатывая и по-белому, и по-чёрному, как получится.

Как организовано дело?

– Григорий, а как в других странах? Вы же обмениваетесь опытом? Как там устроена помощь бездомным?
– По большей части помощь уязвимым группам достаточно хорошо налажена. И эта конкретная помощь ориентирована на конкретного же человека. В европейских странах это разветвлённая и многоступенчатая конгломерация государственных и общественных организаций. И главное, что таких организаций там много. Например, в Гамбурге (а Гамбург меньше Санкт-Петербурга примерно в пять раз) благотворительных организаций больше сорока – при количестве бездомных около пятисот человек. И все эти люди помогают тем, кто попал в те или иные трудные ситуации. Хотя, в общем-то, уточню, разделить эти организации на общественные и государственные достаточно сложно. Там подобную работу, в любом случае, кто бы ее не проводил, поддерживают из бюджета. У кого-то тридцать процентов бюджетных денег от общего фонда, у кого-то бывает даже шестьдесят и восемьдесят процентов, но в любом случае, все эти организации считаются общественными.

– Есть расхожее мнение, что в благотворительность идут работать те, у кого не удалась карьера на другом поприще. Так?
– Конечно, и такие есть. Но очень много и тех, кто мог бы работать на высокооплачиваемом месте и в коммерческих структурах. Особенно в последние годы в благотворительность пришло много молодых, образованных, со знанием языков. То есть те люди, у которых не возникло бы проблем с трудоустройством практически в любой сфере.

Волонтеры укладывают подарки к НГ

– И почему они здесь?
– Наверное потому, что в любом социуме есть люди, которые выполняют свою работу не только ради денег. Когда осознание пользы от сделанного важнее, чем высокий заработок. Хотя, мы в последнее время тоже стали стремиться соотнести зарплаты с коммерческим сектором. Наша планка на ближайшие годы, чтобы зарплата в «Ночлежке» составляла около восьмидесяти процентов от зарплаты схожей должности в коммерческой сфере. Сейчас эта цифра около шестидесяти процентов.

– А кого больше, мужчин или женщин?
– Вообще в благотворительных организациях работает больше женщин. Но если говорить конкретно о «Ночлежке», то у нас соотношение практически равное. Мужчин и женщин среди сотрудников и волонтёров примерно одинаковое.

– Можно как-то конкретно обозначить, на какой период времени может рассчитывать пришедший бездомный на проживание в «Ночлежке»?

– Искусственно срок мы на деле никак не ограничиваем. Скажем так, – живут, пока необходима помощь. Дольше живут те, кого заселяем в дальнейшем в интернат для престарелых и инвалидов – это инвалиды первой и второй группы, или люди старше семидесяти, у кого инвалидность определена уже пожизненно. Но процедура определения в интернат очень забюрократизирована, примерно год уходит на то, чтобы оформить все документы. А потом ещё необходимо ждать места. Понятно, как это ни печально, что чаще всего освободившееся место появляется в том случае, если в интернате кто-то умирает. А так как люди, которым мы оказываем такую помощь, или инвалиды, или престарелые, то такой долгий срок, пока мы оформляем документы, на улице они просто не выживут.

Приют

Поэтому есть у нас те, кто живёт и по году, и по полтора. Таких жильцов у нас примерно тридцать – сорок процентов. А те, у кого простые случаи, – условно, конечно, простые, – проживают примерно месяца по два. Это именно то время, которое необходимо, чтобы помочь им восстановить документы, найти работу, снять вскладчину с другими жильё.

– Много мест в «Ночлежке»?
– Всего пятьдесят два.

Ночлежка

– Но есть же ещё и государственные подобные учреждения?
-Да, есть. Но, к сожалению, то, что в Санкт-Петербурге происходит в госучреждениях – это скорее имитация, а не реальная помощь. В тринадцати районах города есть дома ночного пребывания, это двести двадцать одна койка, и странным образом, половина из них постоянно пустые. Для того, чтобы попасть туда, необходимо оформить массу документов, больше десяти. Конечно, мы и с этим помогаем. Потому что такой сбор бумаг занятие не для слабонервных. Даже домашний человек с трудом прошёл бы через такую процедуру, а что уж говорить о бездомном, у которого давно уже кончились силы. Но, хотя, скажу, что там тоже работает много неравнодушных людей, кто готов иногда ради помощи закрывать глаза на несоблюдение некоторых инструкций.

Как вернуться?

На мой личный авторский взгляд, лучше всего описана жизнь бездомных в произведениях Горького. Я сейчас, понятно, о русской литературе говорю, не буду вспоминать о Гюго и других европейских авторах, ведь живём-то мы с вами, в любом случае, в России. Хотя, конечно, в Российской империи была и в почёте благотворительность, и литература соответствующая была. Чего стоят одни жалостливые «Сказки кота Мурлыки», заставляющие раз за разом плакать – при каждом новом прочтении книги. Но именно Горький описал жизнь на улице без излишних сантиментов, просто, сурово, буднично, и от того особенно страшно. Ведь страшнее всего, когда ты относишься к плохому как к чему-то обыденному. Перестаёшь удивляться, перестаёшь сострадать, а потом перестаёшь и замечать происходящее. Не с нами это, не со мной.

– Григорий, а много тех, кто приходит за помощью в «Ночлежку» только в холодное время года? А с появлением первого солнышка с удовольствием возвращается, ну, так скажем, на волю?
– Да, я понимаю ваш вопрос. Это, действительно, очень устойчивое мнение, что те, кто оказался на улице, сами выбрали себе такую жизнь, и, естественно, сами в этом виноваты. Но, по проводимым исследованиям, только два – три процента оказались без жилья и без работы по собственной воле. Да и то, в каждом таком случае тоже надо изучить, а что человека к такому шагу подтолкнуло, ведь не сахар же на улице жить, что-то должно было случиться, что он там вынужден был оказаться.

Пунк обогрева

Пункт обогрева

Пункт обогрева

А самый частый запрос к нам это всё же за помощью обустройства на работу. Реабилитация, ресоциализация – вот то, что мы чаще всего проводим. Наша задача вернуть человека в общество. Но делать это надо очень быстро. Внутренних ресурсов человека максимум хватает на год. Но это, повторюсь, максимум, а обычно четыре – шесть месяцев и всё. И если в этот период вернуться к обычной жизни не вышло, то дальше уже опускаются руки, потом зачастую человек начинает пить. И тогда уже становится он похожим на того, чей образ возникает в нашем представлении при слове «бомж». И ему уже и самому трудно поверить, что из этого он может выбраться.

– А как они вас находят?
– Сарафанное радио. Это самый верный источник информации. Человек неделю проводит на улице, и он уже знает, что есть такая организация на Боровой, 112Б, а зимой уже знают наперечёт и пункты обогрева. Но, конечно, есть ещё и сайт, и «Справочник бездомного», и листовки, и другая информация.

– Пункты обогрева всё время на одном и том же месте?
– Есть адреса, остающиеся из года в год, например, у Балтийского вокзала, а есть и те, что появляются впервые. И их с каждым годом всё больше.

Ночной автобус

Ночной автобус

Ночной автобус

– То есть городская администрация вам, как минимум, не мешает?
– Городская не мешает, мы для них слишком мелкие, чтобы они нас замечали. А районные реагируют по разному. Спасибо Василеостровскому и Фрунзенскому району за помощь в открытии новых пунктов прошлой зимой. Но, например, три года назад мы разослали обращение в восемнадцать районных администраций с рассказом, что у нас есть для благотворительности и оборудование, и деньги, только согласуйте, пожалуйста, нам место и возможность подключения к электричеств. И очень от многих мы тогда получили отказ. Или просто не получили ответа. Для большинства чиновников участие в такой работе лишь лишняя головная боль. Ну, а наиболее активные ставят себе в список заслуг очередные галочки.

-А политики, вот, вас не пытались использовать? Больно уж тема благодатная, которую можно при желании очень красочно подать.
– Пытались. Но мы всегда отказывались. Не могу сказать, с чем было связано то или иное предложение – может, действительно благой порыв, а может и раскрутка партии, но мы отказывали в любом случае. Жёсткого давления никогда с этой стороны не было, а забавные случаи происходили. На выборах в 2011-м году к нам пришли с предложением провести за определённые блага разъяснительную работу среди бездомных, рассказав, за кого надо голосовать. Мы ответили, что заниматься этим не будем, и что для нас важна наша репутация. В ответ человек с полным пониманием на лице кивнул: «Понимаю. Репутация. И какова цена вопроса?». Впрочем, надо сказать, что они потом всё же сами реально работали напрямую на улице, агитацию проводили.

– Скажите, а вам самому, какое из направлений деятельности «Ночлежки» больше всего нравится?
– Да я не отделяю одно от другого. Система помощи, она многоступенчатая. К сожалению, у нас в городе нет других схожих организаций. А если бы… Тогда можно было бы частично разделить работу. Отдать в новые организации, например, «Ночной автобус» и «Пункты обогрева», как самое простое и уже наработанное, и посвятить больше времени работе по реабилитации. Ведь, место, где можно получить еду и тепло это не вся «Ночлежка», это лишь точки входа, на которых потом люди узнают, что можно придти на Боровую, 112Б.

Что можно получить помощь в консультационной службе, что при необходимости можно найти и место в приюте, что в итоге можно вернуться к обычной жизни. Ведь, основное в нашей работе и есть возвращение.

Социальная консультация

Социальная консультация

– А вас эта работа изменила как-то?
– Да. Я очень закрытый человек, я интроверт, а эта работа меня хоть немного приоткрыла. И, конечно, это ещё и источник неиссякаемой энергии, которую я получаю, работая здесь.

Что такое «Ночлежка»
Санкт-Петербургская региональная благотворительная общественная организация «Ночлежка» была создана в декабре 1997 года в результате реорганизации Целевого Благотворительного Фонда «Ночлежка», основанного в 1990 году.
«Ночлежка» – одна из наиболее профессиональных и опытных организаций в своей сфере.
На сегодняшний день реализованы следующие проекты:
Приют для бездомных (ул. Боровая, 112Б);
Ночной автобус – мобильная помощь;
Пункт обогрева – зимние отапливаемые палатки;
«Дом на полдороги» – реабилитация алко- и наркозависимых;
Консультационная служба – юридическая и социальная помощь;
Защита прав – инициирование изменения законодательства в пользу бездомных людей;
Распространение опыта – обобщение и распространение опыта «Ночлежки»;
Связи с общественностью – информирование общества о проблеме бездомности и изменение общественного мнения о бездомных людях.

Летний сад. Акция «Мраморные люди против каменных сердец»

Каким образом можно помочь «Ночлежке»
Пожертвовать деньги. Перевести деньги с банковской карты, перевести деньги с электронного кошелька, выбрать другие способы сделать пожертвование. Для получения полной информации зайти на сайт
http://www.homeless.ru/how_to_help/

Пожертвовать одежду и обувь по сезону, продукты, не требующие приготовления и со сроком хранения не менее месяца, предметы гигиены, медикаменты. Для получения полной информации зайти на сайт
http://www.homeless.ru/how_to_help/

Стать волонтёром, помогать раздавать еду для бездомных, сортировать одежду, принимать участие в акциях и благотворительных мероприятиях. Для получения полной информации зайти на сайт
http://www.homeless.ru/job/

Ну, и вспомнить старинную русскую мудрость «От тюрьмы и от сумы не зарекайся». А я ещё, обычно, добавляю: «И от инвалидного кресла тоже».